Алексей не понял вопроса, но ответил в тон Загоруйко:
– А что, уже пора?
– Полагаю, что да. Николай Прознанский скончался от передозировки морфия. Это как дважды два. Слава Богу, морфий мы умеем надёжно определять. В содержимом желудка, а также в крови обнаружено смертельное содержание морфия. Покойный должен был принять его не менее двух десятых грамма, что соответствует трём аптечным гранам. Конечно, морфий входит в состав некоторых лекарств, но такое количество невозможно получить ни с одним лечебным препаратом. Ну, разве что одномоментно выпить ведро сонных капель, – Загоруйко усмехнулся, – Что невозможно по определению… Так что смерть молодого человека наступила от отравления.
Шумилов был поражен услышанным, а профессор Штейфер залепетал растерянно: «Ай-яй-яй, Боже ж мой, какая некрасивая история и мы здесь…». Он запнулся на полуслове, но мысль его была очевидна – из-за Николаевского он мог быть втянут в уголовное расследование.
– Мне понадобится Ваше заключение, – сказал Шумилов заведующему лабораторией.
– Разумеется, я его Вам предоставлю.
– Я бы хотел кое-что уточнить, – Шумилов задумался на секунду, формулируя мысль, – Вы уверены в прижизненном попадании морфия в организм? Другими словами, Вы не допускаете, что раствор морфия был влит в емкости с органами после аутопсии?
– С какой целью? – в свою очередь спросил Загоруйко.
– Ответьте, пожалуйста, на мой вопрос.
– Понимаю, куда вы клоните, – Загоруйко на минуту задумался, – Вы что же, сомневаетесь, в честности Николаевского?
– Павел Николаевич, Вы же сами судебный медик и знаете порядок назначения и проведения патологоанатомического и судебно-химического исследований. То, что сделал Николаевский…
– Да-да, понимаю. Он нарушил предписанные инструкцией Медицинского комитета правила и сам привез органы на экспертизу. Но для чего ему вливать морфий? Из-за каких-то корыстных соображений? Чушь, не может быть! Это честнейший человек! – Загоруйко энергично встряхнул плешивой головой, и это движение придало ему упрямый вид. – Никогда в это не поверю! Есть такое понятие – врачебная этика. И для Николаевского это не пустой звук. Поверьте мне, я знаю Николая Ильича, и отдаю себе отчет в том, что говорю.
Профессор Штейфер молчал. Он, похоже, уже ни в ком и ни в чем не был уверен.
– Хорошо, не стану настаивать на своих словах, – согласился Шумилов, – в конце-концов, это всего лишь допущение, которое следует иметь в виду. Ответьте, пожалуйста, на другой вопрос: химический анализ вещества печени позволит выявить отравление морфием?
– Позволит. Печень – это фильтр крови. Если морфий поступил в кровь, он обязательно оставит след в печени.
– Завтра Вы получите для исследования человеческую печень. Я бы попросил Вас проверить её на содержание морфия.
На том они и разошлись. Шумилов забрал заключение