В нашем случае, если собралось три человека и больше – это анекдоты. Каждый из нас знал бесчисленное количество анекдотов и умел их красочно преподнесть.
Василий Иваныч, Анка с Петькой, да дорогой Леонид Ильич – это постоянные спутники наших анекдотов.
А вот про чукчу, почему-то меньше всего было смешных историй, видать, он еще не дорос до анекдотов. Но время его неумолимо приближалось, вот-вот страна должна была узнать чукчино:
– Однако, зачем ты амбу стреляла? Теперь тащи его на себе до яранги.
Это он, чукча, пошел вместе с русским геологом на медведя. Когда он увидел хозяина тайги, то развернулся и побежал в сторону дома. Русский побежал за ним. Но вскоре он очухался и спрашивает себя:
– А чо это я бегаю от мишки, у меня же ружье, заряженное жаканом, есть.
Развернулся и долбанул по мишке усиленным зарядом.
Штирлиц появился чуть позже, но и он уже ломился в дверь.
Пришел он на явочную квартиру. Постучался в дверь – никто ему не открыл. Постучался еще раз – молчок. Постучался в третий раз – никто к дверям не подошел. Тогда Штирлиц начал биться головой об дверь – за дверью тишина. Штирлиц понял:
– Дома никого нет!
В 70-е годы был очень популярен хоккей с шайбой. В какое бы позднее время его не транслировали, все население мужеского полу от самых взрослых и до малых детей, в буквальном смысле, прилипало к экранам телевизоров.
Это была самая благодарная публика и преданные, до мозга костей, болельщики сборной команды Советского Союза. Знали всех игроков в лицо не только сборной страны, но и клубных команд.
Спроси в то время любого сопливого мальчишку о том, под каким номером играет, скажем, Александр Мальцев – он, не напрягаясь, ответит: «10».
А уж как, любители хоккея, боготворили Николая Николаевича Озерова! Все его крылатые выражения тут же, не успев сойти с экранов телевизоров, уходили в народ.
– Д-а-а-а, такой хоккей нам не нужен! – мог процитировать последний фанат великого комментатора.
Мы были не только пассивными болельщиками хоккея, но и самыми азартными участниками ледовых сражений. Играли все, играли до самозабвения.
Не было никакой амуниции, не было хоккейных площадок, не было даже элементарных шайб, не говоря уже о клюшках. Шайбу нам заменяла замерзшая коровья говешка, а за клюшками ходили в лес.
Нарубишь подходящую по форме березу, счешешь ее со всех сторон, просушишь на печке и на завтра ты – прямо Александр Якушев на льду. Не было у нас понятия о том, что настоящие коньки крепятся заклепками к высоким ботинкам. Мы же крепили их сыромятными ремнями на валенки.
Закрепишь, бывало, их с любовью и нежностью к валенкам, подморозишь в проруби, для верности, и сам Валерий Харламов по скорости в подметки тебе не годится.
Наигравшись вдосталь, вихрем подлетишь