1
Толстовское Полное Собрание Сочинений в 90 т. (1928–1958) цитируется как ПСС, с указанием тома и страницы. Для текста романа Анна Каренина было использовано издание: Толстой Л. Н. Собрание сочинений: В 20 т. Т. 8–9. М., 1963. В каждой цитате указывается часть и глава романа. В тексте Толстого курсив мой (Б. Л.), если не сказано особо.
2
Ср. в народных поверьях: «Покров Божьей Матери»; «Невеста под покровом, под ширинкой или фатой, под покрывалом»; «Батюшка Покров, покрой землю снежком, а меня мол оду, женишком!» (Даль, т. 3: 247).
3
«В чем значение рассмотренных нами хронотопов?» – спрашивает Бахтин, который ввел это понятие, и отвечает: «Прежде всего, очевидно их сюжетное значение. […] В хронотопе завязываются и развязываются сюжетные узлы. Можно прямо сказать, что им принадлежит основное сюжетообразующее значение. Вместе с этим бросается в глаза изобразительное значение хронотопов. Время приобретает в них чувственно-наглядный характер; сюжетные события в хронотопе конкретизуются, обрастают плотью, наполняются кровью» (Бахтин 1986: 282).
4
В русском фольклоре самое ясное выражение огня-любви мы находим в заговорах: «В печи огонь горит, палит, пышет и тлит дрова, так бы тлело, горело сердце у рабы божьей…» (Петров 1981: 107).
5
Толстой пользуется словом «прелесть» преимущественно для физической красоты, телесной притягательности. В Войне и мире Андрей Болконский, раненый в бородинской битве, думает о Наташе Ростовой: «И он живо представил себе Наташу не так, как он представлял себе ее прежде, с одною ее прелестью, радостной для себя; но в первый раз представил себе ее душу» (Война и мир, ч. 3, гл. 32).
6
Кроме того, имя отдает чернотой и даже несчастьем, ср. «Вороных лошадей под жениха с невестой в поезде не берут» (Даль, т. 1: 244). Интересно, что «новенький шарабан», который Долли Облонская встречает, подъезжая к имению Вронского, запряжен «крупным вороным рысаком» (ч. 6, гл. 17, т. 9: 208).
7
«Ей снилось, что оба вместе были ее мужья, что оба расточали ей свои ласки. Алексей Александрович плакал, целуя ее руки, и говорил: как хорошо теперь! И Алексей Вронский был тут же, и он был также ее муж. И она, удивляясь тому, что прежде ей казалось это невозможным, объясняла им, смеясь, что это гораздо проще и что они оба теперь довольны и счастливы. Но это сновидение, как кошмар, давило ее, и она просыпалась с ужасом» (ч. 2, гл. 11, т. 8: 179).
8
Толстой опускает, заменяя многоточием, медицинские детали контрацепции.
9
О сновидении Анны, см. следующую главу «Сон Анны – окно в роман».