Столь резкое изменение в соотношении сил не обескуражило восставших: Спендий соединил свои отряды с ливийцами, спустился в долину и приготовился для полевого сражения, которое не замедлило последовать. О его подробностях практически ничего не известно. Полибий лишь отмечает важную роль слонов и действия конницы Наравы (Полибий, I, 78, 11). В итоге, потеряв около десяти тысяч человек убитыми и четырех тысяч пленными, мятежники отступили.
Одержав столь важную победу, Гамилькар постарался закрепить ее не совсем обычным, но вдвойне эффективным способом. Вместо того чтобы примерно наказать захваченных повстанцев, он предложил всем желающим вступить в его армию, а тех, кто откажется, отпускал с миром домой, советуя, впрочем, больше в плен не попадать.
Эта неожиданная мягкость пунийцев очень встревожила Матоса и Спендия. Если их бойцы не будут бояться вражеского плена, то они не смогут удержать в своих рядах колеблющихся и будут обречены на поражение. Поэтому, чтобы восставшие больше не надеялись на помилование, их вожди решили ожесточить неприятеля. Для этого был разыгран целый спектакль. К собранным в одном месте воинам были подосланы один за другим два гонца с посланиями якобы из Сицилии и Тунета, в которых говорилось, что готовится побег Гисгона и его спутников, содержавшихся в плену еще с начала войны. Кроме этого, перед толпой выступил Спендий, призвав не надеяться на милость карфагенян и получше беречь столь опытного командира, каким является Гисгон. Вслед за ним к солдатам обратился Автарит, развивший мысли Спендия и предложивший вообще пытать и казнить Гисгона со всеми пленными карфагенянами. Такой совет понравился не всем, и какое-то количество воинов хотело защитить пунийского полководца или хоть как-нибудь смягчить его участь, но остальные побили их камнями. После этого пленные, всего до семисот человек (Полибий, I, 80, 11), были выведены из лагеря. Им отрубили руки, потом отрезали носы и уши, перебили голени и бросили умирать. Когда же карфагеняне попросили выдать их тела для погребения, мятежники отказали, предупредив, что всякого посла они будут мучительно убивать. С этого времени пленные пунийцы подвергались жестокой расправе. Гамилькар отвечал тем же.
Примерно в это же время взбунтовались карфагенские наемники, стоявшие на Сардинии. Они убили начальника вспомогательных войск Бостора, затем подчинили себе весь остров и истребили всех находившихся там пунийцев. И хотя после этого между ними и местными жителями произошел какой-то конфликт, в результате которого наемники покинули остров и ушли в Италию, Сардиния была для Карфагена потеряна.
Желая форсировать ход событий, Гамилькар решил объединить силы с армией Ганнона, но ничего хорошего из этого не вышло. Наоборот, полководцы смогли так поссориться