Анамнез
С фрау Майер я встретился у нее дома – по роду моей работы я должен беседовать с прооперированными пациентами. Причиной ее инвалидности были операции на мозге, которые проводились из-за постоянно растущей злокачественной опухоли. После каждой операции она приобретала все новые ограничения: сначала инвалидная коляска, затем паралич лица, утрата чувства обоняния и вкуса, сюда добавились параличи голосовых связок и растущая глухота. До болезни фрау Майер была привлекательной женщиной, она жила в счастливом браке, у нее был ребенок. Произошедшие с ней изменения повлекли разрыв отношений. Муж ушел, забрав с собой ребенка.
Экзистенцанализ
Целостность личности фрау Майер, конечно, была сильно нарушена и даже частично утрачена, так как она не смогла принять и интегрировать свои физические ограничения. Она переживала свое Я как разрушенное немощью, все меньше соотносилась с миром и с собой, и стиль ее жизни, привязанный к воспоминаниям и переживанию того, что было утрачено, сделал ее пассивной и, по сути, усиливал ее деструктивные желания.
Терапевтическая установка
Встреча с инвалидом неизбежно вызывает вопрос о скрытом содержании жизни, о собственном «мочь-быть-в-мире». С того, как терапевт относится к вопросу Бытия, начинается его понимание самого себя и своей работы. «Therapeuo» в первоначальном смысле означало «служа, быть близко», а в дальнейшем это слово приобрело значение восстанавливать, лечить. Терапевт не может устранить физический недуг, его целью является восстановление изначальной целостности и единства человека, именно этого эффекта можно ожидать от служения в близости.
Тот, кто работает с немощью другого человека, обращается и к собственному опыту обхождения со своей немощью, своими слабостями и ограничениями. Терапевту просто необходимо иметь опыт страдания, вызванного переживанием собственной слабости, а также опыт совладания с ней. Если терапевт, несмотря на эмпатию и признание ценности личности пациента, предстает как неуязвимый «колосс», то инвалиду в терапевтических отношениях очень трудно принять слабость как свою особенность. Находясь в контакте с собственной слабостью, терапевт может способствовать тому, чтобы другой принял свою слабость.
«Я становится Я у Ты» – эти слова Мартина Бубера (их часто цитировал Франкл) можно легко понять формально и неправильно: как будто недоразвитое Я пациента становится полноценным рядом с сильным Я терапевта. Нет, они не об этом. Я становится Я рядом с Ты, во взаимовлиянии: я отдаю и одариваю и даю тебе себя одарить. А в терапевтическом процессе это означает простую вещь: не только мы лечим и помогаем, но и нас лечат и помогают нам наши пациенты. Выбор терапевтической установки приведет нас либо на прочное основание, либо к пропасти.
Как может быть реализовано терапевтическое понимание?
У каждого инвалида свой жизненный мир, и для каждого необходимы специфические формы терапии. Но есть общее для всех инвалидов – подспудно звучащий вопрос: как человек обходится с тем, что у него болит, с тем, что становится непосильным грузом, с тем, что ограничивает, со страданием