– Что? А, нет, после твоего последнего рейда с твоим сборщиком уже сделали все необходимое.
– Тогда где он? – начала злиться я. Затем вспомнила, что за магнитные сборщики экземпляров на станции не Сириус в ответе, остыла и спросила уже спокойнее: – Как думаешь, кто мог его взять?
Сэмми подлетел ко мне со спины, легонько ткнувшись в плечо, издал несколько мелодичных сигнальных звуков и закружил вокруг меня, словно верный питомец.
– Сэмми! Нехороший дядя механик оставил тебя включенным? – Я с нежностью погладила выведенный маркером неровный цветочек на эмалированной поверхности сборщика. Из-за вынужденного пропуска целого рейда я не видела Сэмми самый долгий период тех пор, как он у меня появился.
– Как это безответственно – пускать МСЭ беспрепятственно летать по комнате, – заметила я. Нежным посвистыванием Сэмми как будто выразил свое согласие, а затем по команде отправился в свой блок ожидания. – А еще он как-то… фурычит иначе.
– Обновление магнитного двигателя, произвели месяц назад, – как-то отстраненно объяснил Сириус. – Теперь и скорость вырасти должна.
– Здорово. В следующем рейде у нас фигурирует Код 14.
– Плохо сканируемая зона? А что вам там надо?
– Исследования почвы. В детали нас посвящают в последний момент, когда мы уже в капсулах на полпути до земли.
– Почему не раньше?
– Вероятно, чтобы не разносить секретную информацию по Четвертой.
– Шпионы. – Сириус нахмурился – видно, не одна я стала подозрительной в последнее время.
– Какие времена, такие превентивные меры. Сам знаешь, безопасность превыше всего.
Сириус вместо ответа только пожал плечами. После того как он рассказал мне о Седьмой, менять тему он был не настроен. Мне показалось, что после такого эмоционального всплеска он вообще захочет побыть один.
– Не забывай, что у тебя есть я, – сказал он, когда я уже уходила. – Тебе не обязательно справляться с этим одной. Я сделаю для тебя любой глушитель, что угодно. Они не могут забрать тебя на Седьмую.
Меня хватило только на сдавленное «спасибо».
В лифте уже запекшееся рассечение неожиданно разошлось. Я поняла это, только когда теплая кровь начала заливать мне глаз, скатываться по щеке на форму, капать на пол кабины. Рука машинально коснулась раны – я зашипела от боли, как-то неловко крутанулась на месте, чтобы не испачкать алыми каплями еще и ботинок, и – столкнулась со своим отражением в небольшом зеркале рядом с панелью кнопок.
Увидев свое залитое кровью лицо, я растерялась.
И страх использовал эту брешь в моей защите, чтобы в очередной раз попытаться меня сломить.
Сердце. Оно начало биться медленнее, но сильнее. Легкие с неохотой принимали каждый последующий вдох, требуя сосредоточиться на дыхании. Окровавленное отражение утратило свою четкость, размылось в сплошное