– Слышь, Саня, а я тебя еще с экзаменов запомнил. Ходил, весь такой! А ты чего в форме на экзамены заявился? Чтоб не сильно руки выкручивали, да?
Гавриленко усмехнулся:
– А то. За два года в армии все из головы муштрой выбили. Хотя, знаешь, и так поступил бы. Видел, на филфаке пацанов раз-два и обчелся. Девчонки одни.
– Так ты на филологический поступил?
– Ну да.
– А в какой группе учиться будешь?
– В четырнадцатой.
– Да ты что! В четырнадцатой? Вот здорово! – вдруг воскликнул Ленька. – Так в этой же группе моя девчонка учится, Ирка Короленко. Знаешь?
Саша не ответил сразу, видимо, вспоминал.
– Может, в лицо и знаю, а вот фамилию от тебя первый раз слышу, – наконец ответил он.
Леня, увлеченный новой и, безусловно, приятной ему темой, не обратил внимания на ответ Гавриленко, он взбодрился, опер голову на согнутую в локте руку и восторженно продолжил:
– Мы ж с ней одноклассники, с шестого класса дружим. И поступать в один институт вместе решили, только она на филфак, а я – на физмат. Мы вообще думали пожениться сразу же после школы, да «предки» тормознули. Не спешите, отучитесь сначала, профессию заимейте, заработок свой – вот тогда и семью заводите.
– Резонно, – согласился Гавриленко.
– Так и мы так решили! Слушай, Ирка, она классная. Вот честно. Вот сколько девчонок в школе было, и красивые, и талантливые, и все из себя. Разные. А такой, как она… Ну, понимаешь… Она особенная. Вот одно лишь совершенство, честно тебе говорю. Завтра обязательно вас познакомлю.
– Ладно, – согласился Саша, не выдав абсолютно никаких эмоций.
Но Ленька уже был на своей волне.
– Она, знаешь, такая, необычная, умная, красивая – просто загляденье. Вот у нее своя, уникальная красота. И вообще, мне с ней легко, понимаешь, словно мы одно целое, словно.. Ну как тебе сказать… Ну, не представляю я себя без нее и она себя – без меня. Сто процентов! Я же, знаешь, в нее еще пацаном как влюбился – и все… Вот увидел ее – и все. Других девчонок для меня больше просто не существовало. Да и зачем мне другие, правильно? Мы с ней всегда вместе.
– И что.. ну, в смысле… живете?
– Нет, ты что! – в голосе Фомина Саша услышал нотки недоумения. – Нет, я так не хочу. Это, знаешь, даже нечестно как-то. Ну там, целоваться, обниматься – это да! А все остальное после свадьбы. Я так решил! Я, знаешь, благодаря Ирке, даже стихи начал писать и ей посвящать. Хочешь послушать? Только ты не смейся, хорошо?
Не дожидаясь ответа, он сделал паузу и начал декламировать:
– Ну где ж вы, всемогущие амурчики?
Разбейте сердце той, в сапожках лаковых,
Чтобы она, томясь любовью, мучаясь,
К себе звала меня и горько плакала.
Неужто ваши стрелы, стрелы-молнии,
Так безнадежно раны наносившие,
Теперь беспомощны пред той девчонкой модною,
Перед мольбой моей, вас так просившего.
Ну