– За праест передаём там!
Игорь увидел первое прикосновение света к нему. Поездка складывалась благоприятно
Созвездие Ориона
Степан выбирал между тем, кем стать – учителем скороговорок, беллетристом, убийцей, танцовщицей поневоле, беглым трусом, кришнаитом, специалистом по изготовлению несуществующих ключей, переводчиком мошонок, клиперклейстером, бонтриером, системным волосом, быстрым рабом, сладким вороном в третьем поколении, дельфином лысого президента, накаченного исламом, искусственным художником, мастером массажа для бобслеистов, незаурядным велосипедистом бытия, барином экклезиаста, яблоком для человека, желанием совокупляться, дурой-мужиком, защитником собак. Между тем, моча от 3 литровой бутылки пива закончилась и наступила пора отходить от забора психушки с нависающим над ним созвездием Ориона.
Наркоманы в наушниках
Триста спартанцев одетых в Найк бежали в гору, когда я прогуливался по лесу. Изо рта этих зожевцев торчали бутылки с водой, ключи от дома, а к ногам были привязаны золотые кольца любви. Играл Вектор Холд и бег выглядел довольно бодрым, бег одушевлялся и выходил из человеческого, человеческое здесь вообще исчезало. Вместо человека была куча торчащих проекций, желаний, целей, и все они двигались, шевелились и выглядели живыми словно червяки в небе. Я побежал вместе с ними, чтобы обогнать и посмеяться пока они будут во время бега пропускать самое главное. Мой бег не был бегом, ведь я остался на том месте, на котором решил обогнать их. Мог бег представлял из себя пространство признания и этих потерянных существ, я оберегал их. И здесь произошло главное. Внезапно изнутри моего тела выпал громадный деревянный крест с гвоздями, из моих рук и ног текла кровь и я видел со стороны, что продолжаю бежать. Кровь текла реками и спартанцы-наркоманы уже путались в своих шортах, наушниках, своей саморекламе, давились жижей своих побед и наивности силы. Моя кровь была сильнее всех их представлений о мире, которые заставляли их бежать. Тело постепенно исчезало и вместо него я видел как бежит моя мысль о себе. Забежав легкими большими прыжками на вершину моя мысль обо мне стала наблюдать что куски тел, вещей, непонятных структур ума кружаться вокруг общего центра. Я постепенно просыпался и выходил за пределы иллюзии. Мне явственно открылось, что все, что как мне виделось являлось мной на самом деле было прокрастинацией древнего погруженного в себя торнадо.
По
Однажды ехала машина. А за ней шла девушка в голубых лосинах. Мне стоило бы сообразить как именно ехала машина и где относительно нее шла девушка. В тот момент я находился на самом длинном этаже небоскреба,