Варвары опять переглянулись, но даже тени улыбки не промелькнуло на их суровых лицах, а теперь продолжил хохмить уже Буль:
– Ох и ловкий же ты парень оказался Лют. Оглушил доверчивое благородство и прыг на перекрытие. Прорезал дыру в крыше, благо она из тростника и соломы налажена, да только и был таков. А его, мы обнаружим или под самое утро, или как начнёт голос подавать.
– Договор подтверждён моим словом, но деньжат я всё-таки малость отсыплю. Есть тут человек, на которого можно смело сказать, что он совсем даже посторонний и которому это послужит компенсацией за моральный ущерб – Димка отсыпал горстку серебра, а остальное метнул в варваров.
Кошель мгновенно пропал из вида, а скорее всего, его вообще не существовало никогда. Дунья находилась в полуобморочном состоянии от пережитых волнений, когда ей насыпали в сложенные лодочкой ладони, пригоршню серебряных монет. Потом, на вздрагивающее плечо повесили ночную рубаху и на прощанье сказали, озорным голосом Люта:
– Расстанемся в этот раз, красотка моя, без каких-либо долговых обязательств, но надеюсь в самом скором будущем, наши коммерческие отношения видоизменятся и перерастут в … Да что там, не будем загадывать наперёд и смешить этим самым, нашего небесного отца. Ему и так не легко, смотреть на нашу суету сует, а тут ещё мы с тобой, начинаем чудить.
Совсем сбитая с толка Дунья, цапнула ночнушку в зубы и с полной пригоршней серебра, стартанула в свою комнату. На очень короткое мгновение, луна выглянула из-за тучи и успела осветить дорогу для торопящейся Дуньи. Четыре пары глаз, сумели всё-таки поймать лунного зайчика, отразившегося от голенького тела красотки. Одновременно выдохнув, все четверо переглянулись и весело засмеялись, прикрывая свои рты. Чуть позже, варвары стукнули себя кулаками в грудь и прикрыв ворота, вернулись дежурить к костру. Их непрошибаемому хладнокровию, можно было только позавидовать. Да бог им судья, у каждого свои приведения на чердаке. Крышу конюшни вскрыли за несколько минут и спрыгнув вниз, уже оказались за пределами огороженного двора таверны. Мягкий грунт, на который так удачно приземлились беглецы, оказался конским навозом. Диман был почти голым и поэтому не сильно и расстроился, а вот Хьюго устряпал по пояс, всю свою новую одежду. Он горестно ворчал из-за этого всю дорогу до самого ручья, а когда шли обратно, то лишь дробно постукивал зубами от холода. Расположившись на старом наблюдательном пункте, беглецы проводили взглядами кавалькаду аристократов и задумались каждый о своём. Уже третья деваха под ним отметилась, да и рыцарю опять навалял по-человечьи; по-большому счёту, такой расклад Димана устраивал. И тут его словно током хлестануло, хорошо пристегнулся к ветке, а то бы точно свалился. Про боль-то он совсем забыл, а вдруг Палычу уже совсем невмоготу. На той полочке в своём сознание, где Димка оставил бывшего тренера по боевому самбо, того уже не оказалось. Облегчённо вздохнув, всё-таки жалко стало человека, когда ничего не болит у