Глава 3
Квартал теней
На левое плечо жителям Земель Эрхегорда, прежде всего, наносят сигвы об образовании, гражданской службе и семейном положении. На правое ставят отметки строевой службы.
На шее слева отмечают дату и город рождения, а также первое имя. На шее сзади указывают каторжные заключения (подробнее о них можно узнать по сигвам на спине). Сигвы на лбу и щеках означают принадлежность к древнему роду. На кистях разрешается наносить любые изображения; как правило, это символы приверженности, личных идеалов или знаки веры; они не ограничены обычными точками, кружками и полосками, как на официальных сигвах.
Сигвы, которые перестали соответствовать действительности, очерчиваются рамкой и называются закрытыми.
Прошла неделя с того дня, как моя гартолла остановилась на заднем дворе «Нагорного плеса». За это время чувство, что я угодил в западню, усилилось. У меня было достаточно времени изучить центральные кварталы города, наведаться в самые большие таверны, постоялые дворы, на рынки и в другие места, где можно было надеяться на встречу с проводником. Я говорил с охотниками, следопытами, травниками, скотниками, бродячими музыкантами, видел двух проповедников – все они, как и Громбакх с Тенуином, приехали сюда в сенозар, надеясь заработать на охоте, сборе трав или выступлении перед отдыхающими, а в итоге оказались заперты туманом. Предложение вместе выехать в низину вызывало лишь смех или раздраженную отповедь.
– Ищи дурака, хангол! – брюзжал старый охотник в «Хмельном подклете». – Ты бы сперва научился нормально выговаривать «Целиндел», а потом бы приставал к людям.
– Спросите у коменданта, – советовал травник на Подвозном рынке. – Говорят, умнейший человек. А я нет, я обратно в туман не хочу. Я ведь был на Саэльских лугах. Там зацвели вальтинки. То есть нет, сейчас они уже распушились, а тогда… Кстати, если хотите, могу вам продать. Два медяка за большой туесок. Я ведь корзины не бросил. Из-за них чуть и не погиб.
Я терпеливо выслушивал упреки в невежестве, обвинения в безумстве и снисходительные утешения, надеялся найти хоть малейшую зацепку, которая помогла бы мне покинуть Багульдин. Подумывал даже рискнуть и самостоятельно отправиться назад, в Харгой – все говорили, что с востока туман не такой гибельный, – но понимал, что никогда на это не соглашусь. Спуск к Целинделу был единственной дорогой вглубь Земель Эрхегорда. Возвращаться в Западные княжества я не хотел; объезд к южному проходу отнял бы у меня не меньше года.
По какой бы улице Багульдина я ни шел, она неизменно приводила к стене тумана. И чем ближе была мгла, тем реже встречались прохожие. Город затихал. Ни карет, ни повозок, ни всадников. Даже стражники тут встречались редко.
Отчаявшись найти проводника в оживленной части Багульдина, я решил со временем заглянуть в ту часть, где власть была