Мой оппонент взвизгнул, и повалился на землю, лишенный почти полностью правой части туловища. Сильнейшая боль пронзила глаза и добралась до затылка, после чего окружающее меня пространство расплылось, и в нём послышались выстрелы, может быть по мне, может по кому-то еще. Мне было уже без разницы, ведь свою войну я только что проиграл.
***
– Глупый мальчишка, чтоб его, – Гунзо ругался практически всю дорогу, с того самого момента как узнал, что натворил Оминато.
Мы вошли в город, залитый дождём, в самый разгар ливня, за которым было невозможно что-либо разобрать. Тучи так сильно заволокли небосвод, что казалось, будто наступила ночь, хотя на часах было всё около трёх часов дня. Но Полома всё равно казалась вымершей. На главных улицах не было ни души. Сменяя квартал за кварталом, мы подбирались всё ближе к штабу, где и должны были оказаться только сейчас, все вместе, если бы ни этот идиот Оминато.
– Джин, что ты видишь? – так как он бежал по крышам, его взор покрывал большую площадь, чем наш, огороженный стенами зданий.
– Кая, Гунзо, ребята, вам это всё вряд ли понравится…
Мы не успели дослушать напарника, ведь из-за того, что часть дома, находившаяся здесь раньше, была обрушена, а улица целиком разворочена вдоль, пространство для обзора оказалось свободным, и то, что мы увидели, мы уже точно запомним навсегда. Площадь перед штабом была усеяна трупами и оторванными конечностями, разбросанными будто конфетти, выстрелившее из хлопушки, и раскидано их было бесчисленное множество. Оминато перебил почти весь состав, что тут находился, а это не меньше двухсот, а то и трёхсот человек. И прямо на наших глазах, он лишь взглядом лишил какого-то парня правой части туловища, по самую шею, после чего он начал пятиться и в конце концов упал на брусчатку, после нескольких попаданий раненного Корпусовика, спрятавшегося за телами.
– Вот же сукин сын, – Гунзо грязно ругнулся и рванул вперёд, добивать, в то время как мы ринулись поднимать обмякшее и покрытое бурыми пятнами тело Оминато.
– Что же ты натворил, Оми, – сказал Джин, с протянутой, через всю реплику, грустью. – Для чего?
– Гунзо, уходим, Корпус уже точно направил подкрепление в город. Нужно убираться как можно дальше, – я оглянулась, убеждаясь в том, что никто не слышит нас, хотя это и не требовалось, из-за ливня слышимость была никакой, – на север, к Синденну. Спрячемся там.
Здоровяк наскоро выбросил, будто тряпичную куклу, тело последнего противника, и, водрузив Оминато ему на плечи, мы двинули с той скоростью, с какой было возможно бежать, не причиняя еще большего вреда уже почти мёртвому напарнику.
И правда Оми, для чего это всё было?
Часть третья.
Враг на пороге
– Слышали, в Поломе теракт был? Говорят, столько людей погибло, сколько там никогда не жило.
Тусклый свет ламп опускался на головы сидящих здесь, а атмосфера угнетала, наращивая напряжение, как снежный ком в метель.
– Ай,