Дождь закончился. Я стоял на мосту над Москвой-рекой, любуясь игрой солнечных лучей в свинцово-мутной воде. Ныли ноги, что-то обиженно бурчал оскорбленный и обманутый желудок, натужно пыхтели отвыкшие от работы мозги. Зазвонил телефон в кармане куртки.
– Что?
– Спишь? – ехидно полюбопытствовало начальство.
– Уже нет.
– Выйдешь завтра на смену вместо Араика.
– И не подумаю.
– Прапор, тебе, что, работать надоело?
– Надоело – признался я.
– Ну так увольняйся!
– Уже.
– Что уже?
– Уже уволился.
– Погоди, когда уволился?
– Только что.
Она заорала в голос, а я разжал пальцы, и аппарат, продолжая изрыгать вопли, полетел вниз. Красиво вошел в воду, булькнул и пошел ко дну.
Этим нелепым поступком я, фигурально выражаясь, сжег за собой мосты. Никуда я не пойду и никого утомлять не буду. Это мое дело, и только мое. Все, я больше не контролер в занюханной продуктовой лавке. Я – мститель Зорро, бесстрашный и беспощадный.
– Пива, – безнадежно прошептал желудок.
Никакого, черт подери, пива, в войсках объявляется сухой закон. Чай, в меру кофе, здоровое питание, физкультура. Да-да, именно физкультура!
– Клоун, – поставил диагноз мозг. Я бросил окурок вслед за телефоном и заторопился к метро.
Уважаемые люди из фильмов о мафии, перед тем как открывать боевые действия против других, не менее уважаемых людей, обязательно направляются в какое-нибудь тихое место и «залегают на матрасы». Пришло время и мне ехать на Рублевку. Говоря об этом месте на глобусе, я вовсе не имею в виду жалкий многоэтажный особняк за высоким забором по соседству с не менее скромными избушками лучших представителей отечественной элиты: выдающейся писательницы Роксаны Обски, депутатов, менеджеров Пенсионного фонда, полковников ГИБДД и майоров из военкоматов. Всего-навсего комната в блочном доме в десяти минутах неторопливой ходьбы от метро «Кунцевская». Пять лет назад, бесцельно шляясь по Москве, я стал свидетелем того, как двое здоровяков пытались затащить в джип визжащую, отчаянно отбивающуюся женщину, и пришел на помощь. Через минуту мы с ней отчалили оттуда в принадлежавшем ей «Порше», оставив тех