Предводитель отряда сам подошел к Эрдолу, неподвижно висевшему на спине Ватиньера.
– Я дал ему немного телогрейки, ваша милость, – сообщил Чаго. Сын графа кивнул.
– Снадобье не даст ему умереть от холода, с ним все будет в порядке. Но надо поспешить, оно не действует вечно. Будьте осторожны в пещере, не отставайте. Внутри вас ждет настоящий лабиринт, из которого выбраться не ходившему там раньше не под силу, – обратился он к Нуреторну, после чего вновь возглавил отряд и повел его к зияющей в горе пустоте.
Никаких ворот на входе не было, поэтому внутрь всегда заметало значительное количество снега. Над входом в пещеру, вырезанный в скале, смотрел на входивших в нее белый орел. Окружали его надписи на каком-то древнем языке. «Здесь начинаются владения нголримов. Кто явится сюда с факелом и мечом, останется навеки мерзнуть в недрах Валдрета», – прочитал Нуреторн.
– С огнем и мечом, – улыбнувшись, поправил его Чаго. – В слове «факел» на древне-нголримском две буквы «Т». Где ты научился нашему старому языку?
– В библиотеке графа Харнауса, – ответил Нуреторн.
– Скучно же тебе там было…
– С книгой редко бывает скучно. Хотя, признаюсь, были в той библиотеке книги и поинтереснее.
Наконец, последние в отряде путники вошли в пещеру. От надоевшего до жути ветра остались только протяжные завывания позади. Обдало приятным теплом.
– Огненное дыхание Валдрета, – сообщил идущий рядом Ктур. Очнулся Эрдол и, смущенный, потребовал опустить его на землю. Но коснувшись ногами твердой скальной породы, служащей полом пещеры, убедился в том, что самостоятельно идти не может. Ноги окоченели. Но и висеть на плечах товарища, будучи в сознании, юношеская гордость ему не позволяла. Условились на том, что братья взяли его под руки.
В пещере стояла густая тьма. Воздух был насыщен влагой. Дорогу на ощупь находили ногами, взяв за ориентир мелькающий из-за спин впереди идущих людей огонек. Вскоре появился еще один, за ним еще и еще… Ближайший огонек, как и все последующие, оказался старым стеклянным светильником, со всех сторон залитым воском. Тусклые фонарики совсем не казались такими после беспросветной мглы в начале тоннеля. При их свете даже можно было осмотреть его своды. Тоннель окружала скала темно-серого цвета. Кое-где на отдельных камнях рос лишайник.
Справа наверх уходила тропа, тянущаяся недолго над основным трактом, после чего уходящая вглубь скалы. Еще один поворот,