– Что именно?
– Вскакиваете, когда я встаю.
– Не знаю…
Он удивленно посмотрел на меня.
– Это был один из лучших дней в моей жизни, – тихонько сказала я, когда мы прощались около моего дома.
– И в моей… тоже, – отозвался он и протянул мне руку. Я подала свою. Он галантно, как-то по-придворному склонился и поцеловал мою ладошку.
Столица. Почти год назад. Конец января. Он
Настроение было ужасным – уже трое суток Андрей Николаевич был в командировке. В очередной раз убедился: как ни проверяй, все ли готово к зиме, – все равно она придет неожиданно. Как будто наместники никак не могут привыкнуть, что Поморье – северная страна. И ведь так искренне каждый раз удивляются и метелям, и заносам, и тому, что дома отапливать надо. И чем севернее губерния – тем искреннее удивление от капризов погоды. Может, чиновников надо целительницам показывать – а то все забывают, что зима придет… Что будет суровой – как и положено в данном регионе, если вспомнить простейший курс школьной географии. Что снег все равно выпадет. И что его необходимо будет убирать…
Так что трое суток он носился по региону – и пугал. Проверял. Гневался. Потом на заключительном совещании уже спокойно сообщил, что его императорское величество разрешил ему, своему доверенному лицу, оформлять конфискацию имущества в пользу казны.
– Так что, господа, если вы не изыщете средств, чтобы нормально пережить эту зиму, без очередных бедствий и чрезвычайных ситуаций, то их изыщу я лично.
Они как бы клялись, он как бы верил. Казалось бы – театральное действо. Однако действовало же! С тех пор, как он взял за практику методично объезжать и пугать, – количество экстренных мероприятий стремительно сократилось. Но только Небеса знают, как же ему все это надоело…
В столицу пришли снегопады. В этот раз какие-то особенно снежные…
Ирина задерживалась. Князь давно выдал ей амулет связи – чтобы они общались, когда он уезжал. Договаривались о встречах, о времени, когда она выходит с работы. Он всегда ждал ее на другой стороне улицы – подальше от любопытных глаз.
Радомиров посмотрел на здание госпиталя – яркая, теплого оттенка подсветка, горят окна.
– Где же ты, девочка моя?
И насмешливо улыбнулся – слышал бы его кто-нибудь из знакомых. Хотя бы один из генерал-губернаторов. Хотя нет, не дай Небеса. Его позиция при дворе как доверенного лица его императорского величества была незыблема еще и потому, что у него не было слабостей. А значит, не было болевых точек.
Так что на его привязанности к этой девочке – если бы узнали, обязательно бы попытались поиграть…
Он уже собрался, послав к Небесам свою конспирацию, отправиться в госпиталь и узнать, что произошло, как увидел ее.
– Ира! – Он бросился туда, на свет, обнял ее, уже ни о чем не думая, – настолько потерянной она выглядела. – Что? Что случилось?
– Он умер, – выговорили ее губы. – Я ничего не смогла сделать.
– Бедная моя девочка… – прижать ее к себе крепко-крепко, жалея, что невозможно забрать