Что в свою очередь, постоянно держало меня в напряжении и страхе, что негативно влияет на речь, вызывая большее количество ступоров.
Для того, чтобы проще было все это воспринимать, сразу скажу, что если ребенку после испуга, шока и сокращения мышц, не позволять говорить ни слова, и дождаться полного расслабления, то ребенок не становится заикой.
Именно череда заходов на ступоры, оставляет ребенка заикой.
Отец орал на меня заставляя говорить сквозь ступоры, желая увидеть нормальную речь, которой так и не дождался, полагая, что я притворяюсь.
Если бы я молчал в тот день, я бы не остался заикой.
Именно последующее поддержание напряжения, позволяло ступорам основательно закрепиться.
Если бы обстановка была далее благополучная, то ступоры бы пропали позже из-за недостатка напряжения.
Но так как постоянно была напряженная обстановка и постоянная ловля ступоров, то я так и остался заикой, после того, как длительная череда ступоров прокачала мышцы и позволила ступорить на много дольше, чем я могу сделать это в самом начале.
Подробнее об этом ты узнаешь в самом конце книги, когда я расскажу о том, что череда заходов на ступоры дает временно чистую речь, за счет того, что в них кончается гликоген и они не способны создать такое напряжение, при котором издался бы ступор.
В общем если будешь перечитывать книгу, то поймешь все.
Ступоры делали со мной тоже самое, что и отец, напрягали, приносили боль и заставляли молчать.
Вот в связке Воспитание + Напряженная атмосфера в семьи + Ступоры = Комплексы, неловкие ситуации по жизни и уебищный характер к 20 годам.
Они, как и другие родители по отношению к своим детям, стремились получить абсолютную власть над моими желаниями и делами, что бы их желания и их дела я ставил всегда превыше своих.
Якобы важнее родителей и их желаний ничего быть не может.
Их сломление моей воли и мое сопротивление этому, часто приводило к напряжению, где и усиливались мои ступоры и заикание.
Не учитывая мое состояние и влияние их воспитания на мои ступоры, они придерживались традиционного уклада воспитания, который гласит так:
Моя, дарованная ими жизнь в обмен на вечное подчинение, почет и уважение, какие бы номера они не выкидывали по отношению ко мне.
Подыгрывая им во всем, пока мой разум еще не окреп, подсознание прописывает мне кучу шаблонов, фобий и страхов, которые гласят так:
Ты будешь подчиняться, так как они твои родители.
Ты не можешь ослушаться по той же причине.
Ты не должен защищать себя, бить или говорить, что-либо в ответ, когда они сходят с ума, под гнетом тех шаблонов, что заложили в них самих, уже их родители.
Разумеется, чтобы подавить мои психи и бунт, у них в запасе, всегда была тонна историй о том, что им жилось хуже, чем мне.
Одного ставили коленями на горох, у другой отец пил и бил мать.
Словом, мне должно было стать легче от услышанного,