– Ну что, – командир разведвзвода что-то записал в свой новенький с обложкой бежевого цвета блокнот. – Взлётное поле сравнительно чистое. Самолётов мало, всего четыре. Видать, в воздухе были, когда катавасия эта случилась. Ладно. Главное, что вертолёты можно разместить.
Он повернулся к своему радисту, развалившемуся под весенним солнышком на покосившейся скамейке.
– Эй, Перестукин! – тот открыл глаза. – Двигай к «Фантомасу», узнай, связь у них есть с «Акбастом»? Если есть, передай сигнал «Двойка – Добро».
Обсудив со старшими групп очередность выставления постов, командир разрешил остальным отдыхать. С бронепоезда передали, что сообщение передали в штаб конвоя и уже заканчивают готовить обед.
На вокзале Екатеринбурга также ничего особенного не обнаружили. Правда, следы пребывания людей нашлись. Остатки костров, пустые ржавые консервные банки, на втором этаже, возле разбитых стеклянных шкафов, где раньше висели образцы железнодорожной формы, лежал скелет с простреленным черепом.
На площади крутились несколько разнопородных лохматых собак. Они издали посматривали на разведчиков, но не подходили.
– Пуганые псы, – отметил выставленный наблюдателем бывший пограничник Боря Милютин. – Кто-то им ума добавил.
Когда разведчики развели огонь на первом этаже и принялись варить похлёбку, собаки остановили своё кружение на минуту, принюхались, потом прыжками умчались направо. Любопытствуя, Милютин высунулся в разбитое окно и увидел, что псы скрылись в павильоне с красной буквой «М» наверху. Одна из дверей, снятая с креплений, валялась рядом.
– Собачки на метро поехали, – сделал вывод Боря и продолжил наблюдение, нетерпеливо ожидая смены, потому что очень хотел есть.
Через пару часов на Екатеринбург-Пассажирский прибыл остальной конвой. Исполняя приказ Набокова, с платформ спустили три УАЗа. Автомобили с бойцами поехали на поиски местных жителей. Кроме того, снарядили десять конных патрулей. Они должны были обследовать районы возле станции. Поезд вертолётчиков ушёл на Кольцово.
– Ну что, – Набоков посмотрел на собравшихся командиров эшелонов. – Простоим здесь три дня, надо поискать аборигенов, вдруг кто-нибудь есть. В Высшем Совете такое мнение. Вертолёты собрать успеете? – обратился он к Ионе Заббарову.
Тот вскочил.
– Да сиди ты, сиди, – махнул рукой Набоков.
– Спасибо, товарищ командир, я постою, – «вертолётный царь» улыбнулся. – В авиации порядок.
Комброн «Камы» Левицкий наклонился к Галимову и что-то сказал. Тот хмыкнул и расплылся в улыбке, глядя на Иону. Набоков расслышал его слова «Где начинается авиация, там кончается порядок», но улыбаться не стал, не желая вызывать у эмоционального Заббарова обиду.
– К вечеру соберём «Юнкерс», завтра подготовим «Дракона» и «Центавра», – не обращая внимания на коллег, отрапортовал Иона. – Они проведут испытательные