И потому ракеты их разящие летят
Не умолкают их завравшиеся глотки
По строчкам Байрона
Стыдливый поцелуй любви
В обмане сладкого романа
Свидания в ночной тиши
В мирах прохладного тумана
Где эти ночи прошлых лет моих
Когда стыдливо мы касались
А я шептал тебе стихи
И души наши в них сливались
Мы ликовали и смеялись
В тумане сладостном любви
И рук игрою наслаждались
Увы – те дни давно ушли
Сейчас я вижу, как не прав был
Любовь твою не оценил
Не оценил твои я слёзы
Лишь отвернулся и застыл
Так в пылкой юности мы жили
В тумане сладостной любви
И дев не мало погубили
Которых лики уж ушли
Теперь игрой вина любуюсь
И пальцы не дрожат в любви
Сижу и мысленно целую
Те губки, милые твои
По мотивам Джорджа Байрона
Нам и в радости, и в скорби
Суждена вся жизнь вдвоём
Вместе мы съедим пуд соли
Вместе в Рай с тобой войдём
Все рассветы встретим вместе
В запахах весенних роз
Буду в страсти каждый вечер
Целовать твоё лицо
Звёзды ночи встретим в поле
Под луной найдём любовь
Где в ромашках рожь укроет
Недалече лес споёт
Шар луны будет светить нам
В эти ночи звёзд-цветков
Подаривший эти встречи
Подаривший нам любовь
Снежная любовь
Белый снег, белый снег, все укроет однажды собою
Заметёт он мечты, станем просто мы снежной звездою
Миражи, снов придут, белый снег никогда не растает
В нём застынет наш пруд, ожидать, нас с тобой перестанет
Белый снег, белый снег, заметёт все следы и тропинки
Все признанья мои, и стоящие рядом осинки
Счастье снег занесёт, холодами укроет тумана
Жизнь тихонько замрёт, в этом вихре снегов урагана
Белый снег, белый снег, он растает ручьями когда-то
И придёт, вновь любовь, виноватым уставившись взглядом
Ты придёшь, навсегда, из столетий снегов и безумий
И уйдёт вся тоска, все печали снегов и раздумий
Белый снег, белый снег, все укроет однажды собою
Заметёт он мечты, станем просто мы снежной звездою
Миражи, снов придут, белый снег никогда не растает
В нём застынет наш пруд, ожидать, нас с тобой перестанет
Волшебный Байрон вновь в ночи
Волос агатовая прядь
Мне снилась в тишине ночной
Я замирал, желал обнять
Твой образ, ставший вдруг живой
Дышал неровно, тяжело
Но, лишь смотрел я на тебя
Луны не видя и окно
В свете