– А я считаю, – перебил его Кудрявцев, – что надо дать прорваться нарыву, если он, конечно, есть… если мы тут с тобой не напридумывали всякой ерунды от переживаний. Не каждый день становишься отцом! Так что вот тебе мое напутствие… даже приказ! Давай-ка настройся на доклад. И пожестче, без нюней. Можно сказать, в чем-то провокационный. Свои поймут… Дай бог, чтобы все оказались своими.
– А если не все? – спросил неожиданно для себя Романов; он даже остановился – как раз у восстановленной бани, – что же мы тогда с ними? Выгоним из города?
– Посмотрим, – уклончиво ответил Кудрявцев.
Но профессор Романов прочел в его взгляде непреклонное: «Надо будет, выгоним!». И согласился с другом и командиром; когда тот глянул на часы, и улыбнулся:
– Ну, пойдем что ли, обратно – тихий час кончился…
Профессор Романов невольно вспоминал свою первую лекцию – на Земле, в той самой бане, у которой они с полковником закончили свой разговор. Воспоминания о двух счастливых часах, что он провел позже в комнате, которую выделили в лазарете Тане-Тамаре, он загнал поглубже в душу. Потому что сегодня Алексей Александрович был не только лектором, но и солдатом на службе города: солдатом с тайной миссией. И был этим чрезвычайно горд. Нет, он не собирался своим мастерством вывести на чистую воду тайных недоброжелателей. Для этого в зале, где до сих пор не выветрились вкусные обеденные ароматы, сидели полковник Кудрявцев, и другие, более опытные физиономисты. Профессор Романов знал свое место в строю, и свой маневр. Его он сейчас и начал, откашлявшись без всякого волнения.
– Ну, что ж, начнем, – эту фразу он говорил тысячи раз – и в университете, и потом, в строящемся городе, – и первым фактом; точнее предположением, в которое я верю почти на сто процентов, является то, что мы по-прежнему находимся на Земле.
Зал удивленно загудел, а Анатолий, штатный оппонент профессора, – сидевший в первом ряду, выкрикнул:
– Ну, это ты, брат-профессор, загнул! Да тут все указывает на то, что это никакая не Земля.
– Какие факты, Анатолий Николаевич? – доброжелательно улыбнулся ему Романов.
– Все! – тракторист принялся перечислять, – солнце…
– Ну, – поощрил его после паузы Романов, – что еще? Летающие коровы с овцами? Так они явно продукт чьей-то селекции. И ты даже догадываешься, чьей. Разумный динозавр, и железные птицы? Из той же серии. Разве что нескончаемый день? Так это вполне объяснимо. Я, конечно, не астроном, и не астрофизик; всяких премудростей вроде плоскости эклиптики, и смещения магнитных полюсов не знаю, но вполне предполагаю, что когда-то – может быть, миллиард лет назад, Земля вращалась вокруг солнца именно так.
– Как так? – выкрикнул Анатолий.
– Так, что на половине ее было вечное лето, а на второй – не менее убийственная зима.
– Ну, где-то должны быть еще и весна с осенью, – рассудительно