Кудрявцев опять уперся ладонями в бак; уже не такие торжественные в своих мыслях зрители негромко переговаривались. Полковнику этот шумок скорее помогал, чем мешал – ведь именно на защиту этих людей были направлены сейчас мысли Александра; именно эти мысли должна была уловить сейчас волшебная субстанция.
Толик Никитин тем временем объяснял, стоя в кружке любопытствующих:
– Почему именно пятьдесят метров? Решили, что этого хватит, чтобы не задеть «корни» нашего родника. Хотя кое-кто утверждает (тут он покосился на доцента Игнатова), что источник все равно иссякнет.
– Нечего искажать мои слова, – сразу набычился Роман Петрович, – я лишь сказал, что нашему источнику, как и любому другому, нужна подпитка. Прежде это были водоносные слои, или – скорее всего – атмосферная влага, просачивающаяся в почву. А здесь что? Ни того, ни другого.
Полковник как раз закончил свою десятиминутную медитацию; ощутил начало таинственного процесса в булькнувшей неслышно для всех остальных жидкости, и повернулся к доценту.
– Не спешите с выводами, Роман Петрович. Будущее покажет.
– Какое будущее? – озадачился биолог, лучший друг верблюдов, а в скором будущем (по заданию командира) – летающих овец и коров.
Но полковник Кудрявцев лишь загадочно улыбнулся. Он мог бы ответить и доценту, и другим жаждущим, но… Сегодня Александр мог позволить себе маленькие слабости. Хотя бы вот такую таинственность, которая должна была закончиться очередным сюрпризом. И она закончилась – громким стуком в двери дома Кдрявцевых, наслаждавшихся вечерним чаем; как будто на двери не было звонка, а в руке Никитина, ворвавшегося в гости без приглашения, не было рации. Последняя тут же исчезла в кармане тракториста, потому что ему нужны были две свободные руки. Ими он потащил совсем не упирающихся Кудрявцевых на улицу – под проливной дождь. На улицу один за другим выскакивали соседи – смеющиеся, и совсем не пытавшиеся закрыться от теплых струй. К Кудрявцевым подбежала, шлепая по лужам (и откуда они только взялись на идеально ровных дорожках?) Люба Ульянова. Она ухватилась за руку командира, и выпалила умоляющим голосом, глотая струйки воды, текущие по лицу:
– Александр Николаевич, товарищ полковник, а как бы так подгадать, что бы такой дождик на поля с огородами, да почаще.
– Что значит почаще, – сделал строгое лицо командир; он тоже с удовольствием глотал дождевую воду – в отличие от всех остальных он прекрасно зал, что она ничего вредоносного не несет, – ты расчеты давай. Графики, интенсивность, карту полей. Вот тогда и будем договариваться.
Ульянова уставилась в его лицо с неподдельным изумлением. Командир не стал объяснять прямо сейчас, что такая команда – ждать новых команд, и выполнять