– Плохо дело, – сказал он, оценив обстановку, – Сам-то идти сможешь?
– В темноту? – Грегори удивился, – Ах, да, фонари.
– Некогда здесь время просиживать, рядовой! Идем, быстро!
– Но…
– Будем скорбеть позже, – Миллер опустил взгляд и сорвал с шеи Макбрайда его жетон, – Сейчас нам свои шкуры спасти надо.
– Да, сэр! Но зачем вы сделали это? Зачем вам его жетон?
– Вряд ли кто-нибудь спустится сюда, чтобы искать его труп, и никакой памяти о нем у нас не останется. То же и про капитана. Он навсегда останется спать в траве на том холме… Когда умирает один человек, этого никто не замечает. Опознавать трупы будут лишь, когда они погибнут в каком-нибудь большом сражении, как это, у храма… Жетоны павших товарищей я по возможности всегда беру себе… и ты мой возьми, Грегори… Сбереги его, если я умру.
– Да, сэр!
– Остерегайся плесени, – Миллер вздохнул, – На стенах ее слишком много, и она может быть ядовитой.
Они включили фонари, которые им выдали на базе, и, оставив мертвое тело рядового Макбрайда сгнивать в темном мраке подземного коридора, двинулись вперед. Окруженные лишь тьмой и поднимающейся в воздух при каждом шаге пылью, они углублялись под землю все дальше и глубже, и вскоре сержант заметил на пыльном полу следы босых ног.
– Что это? – испуганно спросил Грегори, – Я думал, здесь уже давно никого не было.
– Здесь он остановился, – Миллер задумался, – Постоял немного и пошел обратно. Странно…
– Мы пойдем дальше?
– Нужно же как-то выбраться наружу.
Грегори, молча согласившись, не стал продолжать разговор. Он никак не мог осознать, что уже два человека из их отряда погибли. Капитан Хилл говорил, что задание не будем трудным. Он говорил, что они справятся с ним за три дня и благополучно вернутся на базу, но обещания его не сбылись, а сам он погиб от пули в живот. Но он умер, как настоящий солдат, пал от руки врага, чего нельзя было сказать о рядовом Макбрайде. Юный Стивен умер, убегая от врагов, погиб при несчастном случае, пытаясь скрыться от вражеских пуль. «Нас всего двое осталось, – подумал Грегори, идя вперед, – Еще кто-нибудь погибнет?!»
По мере того, как они углублялись под землю, становилось все холоднее, но уже через десять минут извилистый коридор, уходящий лишь вниз, слегка изменил направление, немного поднялся вверх, и у него появились многочисленные разветвления.
– Если будем идти по следам, то не заблудимся, – сказал сержант Миллер.
Дальше коридор резко поворачивал направо, а за поворотом взору открывался просторный зал, освещенный солнечным светом, попадающим под землю сквозь искусственно созданную дыру в потолке, который тонул в свежей зелени мха, растущего вблизи дыры.
– Смотрите, там дверь, – чувствуя непонятный трепет, прошептал Грегори, – Что за странные линии на стенах?
– Царапины, –