Вот и сейчас она, взрослая женщина, плакала так же горько, как когда-то в детстве из-за щенка. Эта детская обида и ощущение непоправимого горя до сих пор занозой сидели в Лизиной памяти. К этой невеселой компании присоединялось еще невыносимое одиночество, которое никак не отпускало женщину, схватив ее за горло железной рукой. Лиза проревела с полчаса, а когда слезы кончились, то силы совершенно покинули ее. Немного успокоившись, она несколько раз глубоко вздохнула и устало прикрыла рукой глаза. Тишина продлилась недолго, только сон начал окутывать девушку, как в дверь снова позвонили. Заплаканная хозяйка встрепенулась, подняла голову и взглянула на себя в зеркало встроенного шкафа. На одутловатом багровом лице мирно соседствовали красный натертый нос, опухшие губы и узкие монголоидные глаза.
– Кошмар! – в ужасе, увидев себя в зеркале, вскрикнула Лиза. – Прямо дочь китайского пчеловода! Неужели это я? Надо же так нареветься! – пробормотала она, внимательно разглядывая свое отражение, в душе надеясь, что нежданный гость в конце концов потеряет терпение и уйдет. Но в дверь настырно звонили, совершенно не собираясь так быстро сдаваться. – Нет, открывать не пойду! Меня сейчас либо на опыты по пластической хирургии, либо на принудительное лечение от алкоголизма! Увидят, подумают: «Пьянь какая-то!» – причитала женщина, пытаясь нашарить ногой на полу куда-то запропастившийся тапок.
– Черт, куда же он подевался?! – Женщина внимательно осмотрела пол комнаты, несколько раз заглянула под кровать, но так и не нашла потерянный предмет.
Соловьиная трель звонка ни на минуту не умолкала. Дверная птица стала петь с паузами, периодически срывая голос и переходя на хрип. Перспектива иметь сломанный звонок Лизу совсем не радовала. Ее искренне взбесила такая несусветная наглость визитера, и она собиралась жестко и даже грубовато поставить этого наглеца на место. Запахнув растрепавшийся халат, она решительной походкой в одном тапке на правой ноге пошла открывать дверь.
На пороге опять стоял Алик. С детским восторгом и надеждой он смотрел на разъяренную Лизу, а в руках держал маленький живой комочек, очень похожий на крошечного ротвейлера. Лиза, увидев соседа, а потом щенка, напрочь забыла о своих далеко недобрых намерениях.
– Ты где взял это чудо? – с комом в горле и материнской нежностью прошептала девушка, протягивая руки.
– Баба Тоня с первого этажа подарила! – ответил Алик, поглаживая щенка. – Они завтра в Ростов уезжают, весь помет продали, а этого не успели. Говорит: «Возьми заботу себе, может, пить бросишь!» Ну, я и взял! – Он ласково указательным пальцем погладил черную щенячью голову.
– Мальчик? – спросила Лиза, осторожно забирая щенка из рук соседа.
– Не-е-е! Это собачья женщина! – гордо ответил бывший автослесарь.
«Собачья женщина» младенческого