При выходе из вагона Артём похлопал Пашку по спине:
– Видал, как истина рождается? В споре.
– Ох, и горячий этот ваш товарищ нарком по делам национальностей! – Пашка до сих пор не был уверен в том, что правильно сделал, что остался в вагоне.
– Горячий, но справедливый. Решительный тоже. И не любит, когда с ним спорят. Вот молчит, а потом если начнёт доказывать что-то – не отступит никогда, даже если не прав. Таких, как он, немного, но они очень нужны. Видишь – за всё берётся.
Эту истину – что нужно уметь всё, что тебе поручают, а может, и ещё немного больше, Пашка тогда усвоил твёрдо. Северный Кавказ и Украина, опять Бахмут – везде они занимались разной работой: от обеспечения армий и до подготовки восстания. Казалось, уже остановились в ставшем родным для Черепанова Донбассе, появилась мирная административная работа – Артём был избран председателем Донецкого губкома, как снова всё сломалось, и пушки помешали Пашке забрать к себе Полину. Для молодожёнов такая долгая разлука была невыносима.
Фёдор Андреевич пришёл в себя, горячка почти спала, и Лиза тоже успокоилась. Всё происходило так, как прогнозировал врач, похожий на грузина.
– Доктор говорит, долго жить буду. – Сухими губами прошептал Артём, который после нескольких дней изнурительной борьбы с болезнью был сам на себя не похож.
– Ох, и напугал ты, Фёдор! – Елизавета искренне радовалась тому, что наконец-то могла удостовериться, что самая большая опасность уже позади.
– Да ладно вам! Пойдём на поправку.
Лиза встала, намочила компресс, положила мужу на лоб и вышла переговорить с доктором.
– Фёдор Андреич, может, не к месту, но я должен спросить… – Павел жалел, что не задал этот вопрос ещё в обозе, когда была возможность поговорить. – Ленин подписал указ о ликвидации Республики. Это что получается, всё было даром? Он что, с самого начала был против?
– Ну, нашёл ты время, браток, для лекций…
– Вы простите, но столько сил, столько времени, и что теперь?
– Да, Пашка, Ленин был против. Почему у нас получилось? Потому что делали, а не спрашивали. Получилось ли? Не нам судить. Наверно, не всё. Но это не значит, что нужно руки опускать, что это ты захандрил? Разве важно, как республика называется? Всё ещё впереди – и работа, и борьба.
Дверь палаты открылась:
– Всё, всё… Уж никак не наговоритесь. Ещё успеете, мне укол надо поставить. – Медсестричка убедительно показала Пашке глазами на дверь и поставила на тумбочку свою кювету со шприцами.
Катастрофа
Тула изнывала от жары. Солнце ещё не достало до той стороны вокзала, которая выходила на перрон, поэтому все участники торжественной встречи аэровагона прятались в щадящей тени здания.
Делегация от Российского коммунистического союза молодёжи состояла в основном из девушек приятной наружности, одетых в одинаковые кофточки