Стругацкие и Саймак – большая тема: впечатление такое, что они пребывали в общем идейном психополе. Скажем, разделение человечества в «Выборе богов» заставляет вспомнить роман братьев «Волны гасят ветер»: «Человечество будет разделено на две неравные части по неизвестному нам параметру, меньшая часть его форсированно и навсегда обгонит большую, и свершится это волею и искусством сверхцивилизации, решительно человечеству чуждой». Очевидны и параллели между «Пикником на обочине» и «Пришельцами» Саймака: там и там Землю посещают инопланетяне, разум которых столь отличен от нашего, что любые попытки истолковать их действия обречены на поражение.
«Пришельцы» – один из результатов литературного эксперимента Саймака: это роман психологический и, несмотря на фантдопущение, почти реалистический. Автора интересуют не пришельцы, а спектр реакций на контакт с непостижимым. Плюс параллель с завоеванием Америки. Инопланетяне несут нам такое же благо, какое нес белый человек индейской цивилизации: «Надо думать, пришельцы не представляют себе, что они с нами делают, потому что ничего не знают о сложной экономической структуре, которую мы создали у себя…»
Или нет? Саймак не питал иллюзии насчет «экономической структуры» (и часто высказывался в своих книгах). «Быть может, это самое лучшее из всего, что когда-либо случалось с нами, – говорит героиня романа про делающих бесплатные машины и дома пришельцев. – Это может нас встряхнуть… Покажет нам, что наша экономическая система слишком чувствительна, слишком неустойчива, потому что основана на фундаменте, который с самого начала никуда не годился. Что есть и другие ценности, кроме бесперебойной работы машин… Мы бы перестали быть крысами. Ведь социально и экономически мы крысы, крысиная раса. Мы стали бы людьми и смогли бы работать ради общих целей».
Схожий пассаж есть в «Выборе богов»: «Что за болезнь несет его раса? Смертельную для всех, кто с ней соприкасается. Началось это, сказал себе Джейсон, когда первый человек вскопал землю, посадил в нее зернышко и должен был охранять ее. Началось с появления собственности: на землю, на природные ресурсы, на рабочую силу… Индейцы не имели ни единого фута собственной земли, к собственности они относились с презрением, ибо она означала бы, что они привязаны к тому, чем владеют. А роботы, подумал он, заложена ли в них идея собственности? Джейсон сильно в этом сомневался. Их общество должно быть еще более коммунистическим,