– Тебе что-нибудь нужно? – спросил Джейсон.
– Нет, спасибо. Мне хорошо. Я ни в чем не нуждаюсь.
Джейсон встал на ноги, готовый уйти.
– У тебя чудесная планета, – сказал инопланетянин. – Такое тихое, спокойное место. И исполнено странной красоты.
– Да, мы тоже так считаем. Чудесная планета.
Джейсон вскарабкался по узкой тропке, сбегавшей в ущелье. Солнце уже прошло зенит и клонилось к западу. Вдалеке громоздились темные грозовые тучи, готовые поглотить солнце. С появлением туч тишина как будто стала еще более глубокой. Слышно было, как тихо ложатся на землю осенние листья. Где-то вдалеке цокала белка. Сегодня – отличный день, подумал он, совершенно великолепный, и даже если хлынет дождь, день все равно останется превосходным. Жаль, что его испортила свалившаяся на Джейсона проблема.
Чтобы сдержать данное инопланетянину слово, придется встретиться с Езекией, хотя неизвестно, что выйдет из разговора с этим самозваным роботом-аббатом. Впрочем, может быть, называть его самозванцем несправедливо. Кто нынче возьмется утверждать, что роботы не вправе взять на себя эту задачу: поддерживать искру древней человеческой веры?
И насчет самой веры… Почему люди от нее отвернулись? В тот день, когда человечество улетело с Земли, вера еще существовала. Ее следы заметны в ранних записях, которые делал его дед в первой из своих книг. Возможно, она сохранилась в несколько ином виде среди индейцев, хотя никогда не проявляется в их общении с Джейсоном. Некоторые, а может, и все молодые люди устанавливают тайные связи с предметами окружающего мира. Сомнительно, однако, что это можно назвать верой. Вслух о ней не распространялись, и потому, естественно, Джейсон располагал лишь самыми скудными сведениями.
На Земле остались не те люди, подумал он. Если бы неведомая сила, что унесла куда-то человечество, сделала иной выбор, древняя вера могла бы сейчас процветать. Но в его семье и среди людей, которые находились в большом доме на мысе в ту роковую ночь, вера уже была подорвана, оставаясь не более чем цивилизованной условностью, которой они безразлично подчинялись. Возможно, когда-то она была исполнена смысла. Вера пережила период пышного расцвета, затем – увядания и упадка, и наконец осталась лишь тень былого могущества. Вера стала жертвой неправильного поведения человека, жертвой его всепоглощающей идеи собственности и прибыли. Люди охотнее строили величественные и роскошные здания, чем заботились о вере в сердце и в мыслях своих. И вот теперь ее поддерживают существа, которые сами даже не люди, а машины, и сходство с человеком им придали только развитие техники да человеческая гордыня.
Джейсон добрался до вершины гряды; лес остался внизу, и в открывшейся перспективе он увидел грозовые тучи на западе. Они громоздились все выше и уже закрыли солнце. Джейсон прибавил шагу. Сегодня утром он раскрыл свою летописную книгу, она так и осталась лежать у него на столе, но он не записал ни строчки. Утром еще нечего было записывать, однако теперь появилось