– Судя по Китаю, существует три типа правительств: идиоты, лгуны и манипуляторы. Мы-то знаем, что миром правит глупость, и чем больше в мире людей, тем с большим размахом торжествует глупость. И как правильно заметил Эйнштейн, она – единственный в мире неиссякаемый источник. Почему же ее не использовать?
– Это и есть цель «Сфинкса»?
– Напротив.
– Что это значит?
– Ну если вы обнаружили существование Высших неизвестных, то, должно быть, догадались об их роли.
– Бороться против мировой глупости?
Чжан Дао уставился в свою тарелку.
– Всё зародилось в Египте. Именно там люди научились превращать ячмень в золото и смерть – в вечность. Их было девять, и они записали свои знания на девяти гранитных блоках королевской комнаты Великой Пирамиды. И со времен этой золотой эпохи Девятеро сменяют друг друга на поверхности земного шара, чтобы помешать человечеству погрязнуть во мраке. Красивая сказочка, не так ли?
– Если бы это было только веселой шуточкой для умственно отсталых, почему тогда Мансур и Халед были зверски убиты?
– Простая местная жестокость.
На десерт – засахаренные фрукты, манго и мороженое, затем – коньяк ХО.
– Ты и твои сотоварищи, – продолжал Брюс, – вас было, значит, девять. И двоих из вас убрали. Кто и почему?
– У вас как у следователя наверняка есть свои соображения на этот счет.
– Если «Сфинкс» – последняя стайка тех, кто на стороне добра, я сойду с ума. Негосударственная организация алхимиков – над этим стоит поработать.
– Мне кажется, ваши идеи становятся яснее.
– Взрывать толстые стены – это мой кайф. Дайте мне только немного взрывчатки, но с коротким фитилем.
Хорошо охлажденное шампанское завершило ужин, Брюс оценил стимулирующий пищеварение эффект маленьких пузырьков – знак качества.
– В Китае только я знаю, кто вы на самом деле, поэтому я предлагаю вам остановиться у меня. Там мы продолжим этот увлекательный разговор.
Брюс выпил не так много, чтобы у него кружилась голова. И все же он шел покачиваясь, будто катался на бешеной карусели, оседлав какого-нибудь дракона.
За всю свою карьеру шотландец еще ни разу не сталкивался с подобной тайной. Парковщик пригнал «мерседес». Чжан Дао сел за руль, Брюс – рядом с ним.
Пока китаец заводил машину, двое великанов открыли дверцу и уселись на заднее сиденье.
– Мои ассистенты, – сообщил водитель. – Ваша теория двух лагерей, хорошего и плохого, не такая уж и наивная. К несчастью для вас, меня зовут не Чжан Дао, и я не принадлежу к лагерю добра, к «Сфинксу». Моя миссия, доверенная мне серьезными и всеми уважаемыми людьми, состоит в том, чтобы его уничтожить. И, боюсь, вы – особенно назойливая помеха на моем пути.
13
Может быть, Чжан Дао сможет ускользнуть от своих преследователей.
Может быть.
В семьдесят лет, несмотря на недавние проблемы со здоровьем, он был еще достаточно