Воспоминания. Фаддей Булгарин

и вообще среднее сословие. Целую ночь раздавались в трактирах и в некоторых частных домах песни, звуки музыки и стаканов и неистовые вопли пирующих; следствием этого бывали драки, даже смертоубийства, пожары (при множестве деревянных домов), и наконец употребление непозволенных средств на приобретение денег. Государь приказал, чтоб по прибытии вечерней зари все огни в частных домах были погашены, все трактиры заперты, чтоб в трактирах не было никакой карточной игры, и чтоб женщин не впускать вовсе в трактиры. Азартные карточные игры, как в публичных заведениях, так и в частных домах, строжайше были запрещены во всем государстве. Балы и всякие вечерние семейные собрания были позволены, но надлежало впредь давать знать полиции, чтобы она могла распорядиться немедленно, в случае какого-нибудь нечаянного происшествия.

      Каждый человек имеет свой собственный вкус, и то хорошо, что кому нравится. Государь одел войско по образцу войска Фридриха Великого: в длинные зеленые мундиры с отворотами, открытые от груди, в короткое нижнее платье желтого или белого цвета, в суконные черные штиблеты, за колени, зимой, и белые холщовые, летом. Мушкетеры имели шляпы, гренадеры каски (как ныне лейб-гвардии в Павловскому полку). Офицеры и солдаты должны были пудриться, носить длинные косы и пукли (прежде пудрились и носили пукли и косы или кошельки одни офицеры). Во фрунте офицеры и унтер-офицеры вооружены были эспантонами (род алебард). Полки, исключая гвардейских, назывались по именам своих шефов. Кирасиры и драгуны носили куртки, первые белые, вторые зеленые, лосинное исподнее платье и шляпы с белыми султанами. Лат не было. Гусары одеты были по-венгерски: гвардейские имели меховые шапки, армейские кивера с крылом, и носили длинные косы и локоны, висевшие до плеч по вискам.

      Дела вообще приняли быстрый ход. Все исполнялось скоро, без малейшего отлагательства, а между тем и общество петербургское, при всеобщем преобразовании, приняло совершенно другой вид. Многие из вельмож двора императрицы Екатерины II и обогатившиеся дельцы уехали за границу, или поселились в деревнях и в Москве. Рядом с старой знатью и с вельможами, созданными Екатериной, водворилась новая знать из старых слуг государя. Из старинных коренных вельмож, представителей блистательного века и двора Екатерины II, остались в прежнем положении граф Александр Сергеевич Строгонов и Лев Александрович Нарышкин. Из деловых людей, возвышенных императрицей Екатериной в звание государственного сановника, пользовался милостью государя граф Безбородко, а из новых, вовсе до того неизвестных людей, граф Иван Павлович Кутайсов и граф Алексей Андреевич Аракчеев. Граф Ростопчин, бывший камергером при дворе Екатерины II и часто дежуривший при великом князе, в Гатчине, имел счастье заслужить его благосклонное внимание, и также пользовался особенной милостью государя императора. Государь наследник Александр Павлович был назначен военным генерал-губернатором[15] Петербурга.

      Это место занимали после