Пробил последний удар часов гостиницы. День кончался. Наступала ночь.
***
Дождь всё бил и бил по маленькому окну комнатки, являющейся последним прибежищем спокойствия для своей постоялицы. Старенькая рама окна, будто хвастаясь облезлой краской, выпятила её жалкие остатки от себя и ждала, когда же кто-нибудь их заберет. Стены комнаты представляли собой наполовину порванные обои – в тех местах, где уже не имело смысла бороться за их местоположение, они были сдернуты и оголяли стену, сделанную из фанерных досок. Пол был потертым и повидавшим много пар ног, однако тепло сохранял как новый, пусть и скрипел, как старый дед, напоминающий постоянно про свой возраст. И, наконец, потолок, местами видно, что очищенный от копоти, держал лампу Кольвина над самым центром комнатки.
Само помещение было обставлено скромно, буквально только то, что требовалось для жилья, без всякой роскоши и позерства. Массивный для такой комнатки шкаф, хранящий одежду с обувью; кровать, которой стукнуло уже больше двадцати лет; стол возле окна, и полка, маленькая, оттого и вся заполненная.
Так скромно жить, девушку научила жизнь.
Но всё меняется.
Пусть и не так быстро, как хотелось бы.
***
Когда хозяйка гостиницы вновь, в шесть часов утра, поставила на место молоточек в часы, они запели, как всегда, ободряюще и звонко, наполняя энергией всех, кто только слышал их. К этому времени Мария уже проснулась. Прошла ночь, но девушка устала и не выспалась. Тяжелые мысли гуляли в голове целую ночь и не давали заснуть. Сейчас они немного отступили под натиском заветного звона. Мария встала с кресла напротив окна в коридоре. Пейзаж за ним был такой же тяжелый, как и вчера. Девушка не могла сейчас быть в своей комнате, в которой пропало всё спокойствие. Ей хотелось, чтобы кто-нибудь дал ей понять, что всё осталось как всегда.
Мария пошла по коридору и смотрела на двери, за которыми жили другие постояльцы. Отчего-то переживающей пришла в голову мысль – есть ли среди них те, кто любит сплетничать? Вдруг о ней уже идёт молва, как она ударила сына богача. Девушка боялась этого. Ведь тогда негодяй точно сможет её найти.
Стало слышно утреннюю возню. Сейчас все, когда приведут себя в порядок, пойдут в столовую – завтракать. Это было единственным местом,