Авоська
Теперь я на месте назначения. Пока ничего не понимаю, мне никак: не жарко и не холодно, не темно и не светло, не хорошо и не плохо.
Ощущаю: меня закручивает против часовой стрелки. Небольшой испуг. Я понимаю, что папа ударил маму, она летит кувырком на пол, а я внутри её кручусь, как мячике. Выполняю два витка по спирали, а потом возникает чувство опоясывающей боли от правой подмышки к позвоночнику, боль пульсирует…
Тяжело дышать, каждый вдох несёт боль, пытаюсь сжаться и как можно дольше задерживать дыхание – становится легче. И опять боль, но уже в промежности, теперь всей плохо, хочется свернуться калачиком, наклонив голову максимально вперёд, обхватив руками ноги.
Попав в эту жизнь, я сразу почувствовала насилие и страх; и с этого момента терпеть любое насилие со стороны других – это норма, а страх – обычное состояние.
В моей жизни часто повторяется сценарий: после какого-то события (часто обыденного) или вообще без проявления внешних причин, меня с самого момента утреннего пробуждения захватывает желание «спрятаться в рапан», как моллюск, и не высовываться, не чувствовать, не жить. Пусть другие веселятся, огорчаются, что-то выясняют… «А вот меня только не трогайте!» Хочу спать с самого утра весь день, потом проснуться к вечеру и уснуть пораньше, чтобы завтра проснуться попозже Я стараюсь окружить себя похожими людьми, которые приветствуют и подогревают это моё желание.
Итак, возвращаюсь обратно. Первый месяц беременности мамы…
Мне тяжело дышать, как будто долго боялась вдохнуть. Пытаюсь надышаться и не могу, не могу вдохнуть полной грудью, у меня сжалась грудная клетка, здесь опасно, хочу убежать и не могу. Понимаю, меня хотят убить, сделать аборт. Мне очень страшно, от страха я съёжилась, замерла; не дышу несколько мгновений и не выдерживаю, начинаю часто вдыхать, не могу надышаться. Опять страшно!
Очень страшно…
От страха замираю…
Так несколько раз по кругу.
Через некоторое время понимаю, что теперь я научилась дышать не глубоко, поверхностно, тихо; только чтобы не умереть; только чтобы выжить. Я очень хочу жить, я ещё совсем маленькая и очень боюсь смерти, для меня это слишком…
С этого момента я боюсь доставить кому-то какое-либо беспокойство. Мне кажется, что если я буду занимать меньше места и не иметь своих желаний, стараться угождать во всём окружающим, то при таком раскладе я останусь живой. И я согласна на эти условия, принимаю их, они становятся принципами моей жизни.
Теперь я чётко вижу защиту для себя, с которой смогу выжить. Я вижу себя в авоське, сплетённой из надписей – это программы, заданные мне. Теперь я знаю правила: «Я ничего не умею», «У меня ничего не получится», «Я ничто и никто в сравнении с другими», «Я должна быть всегда для всех хорошей».