– Эти люди не моя плоть. Они не моя кровь.
Я остановилась и снова прислушалась. Казалось, все кругом притихло.
– Спасите меня, – сказала я. – Пожалуйста, спасите меня. Я не знаю, почему вы меня бросили, когда я была маленькая, но знаю, что должна быть веская причина. Только теперь вы должны прийти и забрать меня. Вы – моя семья.
В конце концов я прижалась к дереву, почувствовала, как оно царапает мне лицо, и когда широко разлился лунный свет, два лица вспыхнули передо мной, всего раз, как в фильме ужасов, а потом все потемнело и съежилось.
Проснувшись, я пошевелилась и размяла плечи, затекшие из-за того, что я всю ночь проспала, привалившись к дереву. С моей головы дождем посыпались листья.
За деревьями мерцало что-то желтое. Мгновение спустя я опознала в этом фонарик. И прижалась к стволу дерева, услышав голоса за светом: один принадлежал Мику, я знала, я почти перестала дышать, казалось, насовсем. К тому времени, как фонарики выключили, луна ушла, и сквозь ветви просочился зеленоватый редкий свет, озаривший то, что лежало передо мной. Ветерок подхватил страницы книги, и насекомое, похожее на блоху, с цоканьем проскакало по бумаге. Без фонариков почему-то было только хуже. Я представляла, как люди крадутся по раннему утру, высматривая меня привыкшими к темноте глазами.
Краем глаза я заметила что-то вьющееся – неторопливого червяка, разбуженного ранним теплом. Он хрустел веточками, продвигаясь вперед, и свежие листья волнами поднимались по обе стороны его толстого серого тела. Вот он заполз между двумя фигурками из прутиков, свернув одну из них на сторону.
Потом тишину где-то неподалеку нарушил треск, шум, с которым кто-то перелезал папоротник и упавшие ветки или распихивал их ногами.
– О нет, – выдохнула я, отталкиваясь пятками от мягкой земли в попытке распластаться по стволу.
Поздно. Несмотря на то что уже рассвело, луч снова зажегся и уперся мне прямо в глаза. За ним угадывался силуэт высокого мужчины. Я узнала его грузную фигуру. Это был сосед с другого конца нашего ряда домов.
– Мик, я ее нашел. Она здесь.
Луч фонарика качнулся, уходя от моего лица, когда сосед отвернулся и заговорил. Голос его был полон воодушевления: он точно уверен, что все сделал правильно.
– Мик. Она тут, тут она! – снова крикнул он, светя фонариком мне прямо в лицо.
Слева от меня раздался треск. Потом шаги замедлились, стали легче; уверенная походка, так ходят те, кто может расслабиться, потому что погоня окончена. Фонарики погасли. Утро все сильнее пробивалось сквозь полог леса – бледное, словно от нездоровья, но внезапно высветившее и обозначившее набросанный передо мной хлам.
– Дешевый фокус. – Мик приблизился, слегка запыхавшись; его силуэт меня поразил, он был точно уменьшившийся великан. – Старый фокус, подушка в кровати. С чего ты взяла, что это сработает, если оставила калитку в саду распахнутой настежь, не возьму в толк.
– И