было: по реям рассвет протекал
в устья людей и казенных зеркал.
она наблюдала за ним:
он курил. он хмурился. ей было грустно.
челночить по берегу – смысл на нуле.
уж лучше балластом на корабле.
гарсон в одеяле как лошадь в седле.
7 дней тяжело без девицы!
было. я видела: суша кралась
приметой того что жизнь удалась
приметой того что нужно спешить
в каюту пока не хватились.
и выпустив ей на колени свой сок
гарсон второпях затянул поясок
«ты не провожай» попросила. кивнул
и тотчас уснул обновленный.
и был на корме уютный трамплин.
и руки сложив на манер балерин
она задохнувшись от слез и стыда
упала в немое пространство.
и долго искали. как скрепку в бюро.
а море качалось и словно росло
ее аккуратно доставив в нутро
без права дороги обратно.
ностальгии
ностальгии мешает:
cargo
fragile
sting-а мантры
совести apologize
бабушка в целлофане перрона
мой паровоз под часами
и ticket что мечет икру в радужке проводника.
– ты похудела.
– а ты пахнешь ново.
– до встречи. пока.
– пока.
ностальгию ревнуют:
свежие помидоры
моцарелла
бокалов танцы
мы встретились целью имея
как можно быстрее расстаться.
кадрируем наспех крамолу
и звук течет мимо рта.
– мы в праге последний раз виделись?
– да. в праге. а может не там.
ностальгия диктует скорость
шагов по бегущей дорожке.
и параллельность усилий
двоих стреноженных прошлым.
лед под ногами майора
гвоздем прибивает к столбам.
но кислородные реки
ей явно не по зубам.
– а мне затянуться можно?
– держи. как тебе амстердам?
носталь
ностальгия
нокаут
наказан
казнен
азы буки
кирилл
(незнакомы)
мефодий
стоит
распростерши
руки.
и видит
как два
альбатроса
согласные
втайне
от гласных
пикируют
пиками
для поцелуя.
и тут же
становятся красным.
кротам кранты
не знаю что будет:
рассвет или закат –
когда ты ко мне вернешься
когда ты меня обнимешь
когда бесконечные волны
эфира изменят свой почерк
и мертвая радиоточка
в смятенье сорвется в канкан
уродливых запятых
а после нырнет в многоточье.
не знаю как будет:
город – исток без воды.
жажда маслин на