– Что такое «матерные кексы»? – с любопытством поинтересовался мужчина.
Я не собиралась никому ничего рассказывать, но слова полились сами:
– У моего бывшего шефа есть – точнее, теперь-то уже была – любовница. Он ей обещал, что уйдет от жены, – почему-то показалось крайне важным рассказать все с самого начала, – а сам забыл, что у нее день рождения. Я, конечно же, напомнила. Он решил ей заказать капкейки. Двести штук.
– Ей что – двести лет? – как бы между прочим уточнил мой случайный собеседник.
Это замечание показалось безумно забавным, и я захихикала.
– Лет двадцать пять. Не знаю. Но может…
Тут меня прямо поразила догадка, и я даже зависла на секунду.
– Может – что?
– Может, ей двадцать, а она просто плохо выглядит!
Мужчина тяжело вздохнул, протянул руку и взял бутылку. Принялся очень внимательно изучать этикетку.
На его запястье тускло блеснул широкий браслет из какого-то металла.
– Ты рассказывай…
– Я нашла кондитерскую, где согласились выполнить заказ за сутки! Представляешь? За сутки! Это очень быстро, обычно такие заказы…
Когда выдаешь человеку свои тайны, кажется странным обращаться к нему на «вы».
– Я понял, ты все организовала, – нетерпеливо перебил он.
Щелкнула пробка.
– По замыслу шефа, на каждом кексе должно было быть написано: «Юля! С днем рождения!» Я отправила эсэмэску мастеру, который занимается украшением этих чертовых кексов. И ошиблась! Представляешь! А они даже не перезвонили и просто сделали! Не спросив. Каждому было бы понятно, что это ОШИБКА!
Я почти кричала.
Мужчина передал мне открытую бутылку. Интересно, как он ее открыл? Штопора в руках я не заметила. Да ну и ладно! Сделала хороший глоток. Вино слегка царапнуло горло, показавшись слишком терпким и острым.
– А еще они привезли заказ этой Юле в семь утра!
Сейчас ситуация начала казаться забавной. Я представила, как курьер ломится к ней в семь утра. Она открывает дверь…
Незнакомец бесцеремонно перегнулся через мои колени, ухватил коробку и уставился на кексы.
– Бля! С днем рождения! – прочитал он с выражением.
Белая глазурь, которой были выведены буквы, казалось, немного светилась в темноте. Я вздрогнула: каждое слово отозвалось в голове ноющей болью. Чтобы отвлечься, сделала еще глоток вина и взяла кекс из коробки.
– Нужно уничтожить напоминание о моем провале.
Мужчина не заставил себя упрашивать и какое-то время молча ел один кекс за другим.
– Только здесь не двести, а от силы штук пятьдесят, – проницательно заметил он.
– Часть пала… на пол. Бедные кексы стали первой жертвой Юлечкиного гнева. А потом я потеряла работу.
– Так прокляни ее, – спокойно предложил мужчина, запивая очередной кекс вином из моей бутылки.
– Она в целом не виновата… Если бы шеф не пудрил ей мозги,