Символическое наследие СССР и зачем оно нам. Сергей Кара-Мурза. Читать онлайн. Newlib. NEWLIB.NET

Автор: Сергей Кара-Мурза
Издательство: Когито-Центр
Серия: Библиотека аналитика
Жанр произведения: Эссе
Год издания: 2016
isbn: 978-5-89353-489-4
Скачать книгу
и устойчивой иерархией, каждая социокультурная группа обладает своими атрибутами, системами символов, знаками различия, четкими правами и обязанностями. Таковы были сословные общества. Конфликты в среде привилегированных сословий возникали между кланами или претендентами на престол, а между сословиями – из-за нарушения чужих прав или невыполнения своих обязанностей. Единство («народность») является идеалом и заботой государства традиционного общества. Источник его легитимности лежал в авторитете государя как отца, и в ритуалах это государство подчеркивало существование такого единства.

      Гражданское общество отрицает единство как утрату свободы, оно ищет плюрализма. Государство должно создавать условия для конкуренции общностей, а периодически из-за противоречий групп испытывает революции. В фундаментальной «Истории идеологии», по которой учатся в западных университетах, читаем: «Гражданские войны и революции присущи либерализму так же, как наемный труд и зарплата – собственности и капиталу… Гражданская война является условием существования либеральной демократии. Через войну утверждается власть государства так же, как политическое право – собственностью… Таким образом, эта демократия есть не что иное, как холодная гражданская война, ведущаяся государством».

      Постепенно эти войны были ограничены законами, но и «цивилизованная» война всех против всех требует непрерывной деятельности оппозиции.

      Соответственно, структуры власти в этих моделях государства сильно различаются. При правителях традиционных обществ были советы (думы, коллегии и пр.), а для принятия важных решений созывались соборы. Обсуждения длились, в идеале пока не найден консенсус, решения принимались единогласно. Прекрасно описал принятие решений сельским сходом крестьянской общины А. Н. Энгельгардт в «Письмах из деревни» (1872–1887 гг.).[5] Здесь не парламент, а собор, здесь нет оппозиции, а все ищут приемлемое для всех решение. В СССР Советы (например, Верховные Советы) также относились к собраниям соборного типа – решения принимались единогласно.

      В Российской империи, с традиционным обществом (85 % населения – крестьяне), вторжение капитализма с его инновациями вызвало острый кризис. Расстрел 9 января 1905 г. («Кровавое воскресенье») сломал хрупкое равновесие, и царь согласился на выборы первого сословного парламента (Государственной думы). Выборы были неравными и многоступенчатыми (для крестьян четырехступенчатыми), и их бойкотировали большевики, эсеры и многие партии. Тем не менее, 30 % депутатов были крестьянами и рабочими (а, например, в английской Палате общин в то время было 4 депутата их рабочих и крестьян). Первая Дума несла в себе не только парламентское, но и советское, соборное начало, поэтому правительство распустило первую Думу всего через 72 дня работы. Но правительство не вело с Думой диалог – группы депутатов-диссидентов еще не были оппозицией как организации.

      Экспансия капитализма и столкновение


<p>5</p>

Он пишет: «Слыша отрывочные, бессвязные восклицания, бесконечные споры с повторением одного какого-нибудь слова, слыша это галдение, по-видимому, бестолковой, кричащей, считающей или измеряющей толпы, подумаем, что тут и век не сочтутся, век не придут к какому-нибудь результату. Между тем подождите конца, и вы увидите, что раздел поля произведен математически точно – и мера, и качество почвы, и уклон поля, и расстояние от усадьбы, все принято в расчет, что счет сведен верно и, главное, каждый из присутствующих, заинтересованных в деле людей убежден в верности раздела или счета. Крик, шум, галдение не прекращаются до тех пор, пока есть хоть один сомневающийся.

То же самое и при обсуждении миром какого-нибудь вопроса. Нет ни речей, ни дебатов, ни подачи голосов. Кричат, шумят, ругаются – вот подерутся, кажется, галдят самым, по-видимому, бестолковейшим образом. Другой молчит, молчит, а там вдруг ввернет слово – одно только слово, восклицание, – и этим словом, этим восклицанием перевернет все вверх дном. В конце концов, смотришь, постановлено превосходнейшее решение, и опять-таки, главное, решение единогласное».