– Валик у нас козел. Если бы не он, мы бы вчера дома ночевали, а не в морге.
– Не козел, – Зубарев неодобрительно нахмурился, – а человек со связями в медицинском мире.
– Да что ты говоришь?! Прямо-таки со связями?! И насколько обширны его связи?
– Обширны, будь уверен. Ему узнать, в какую больницу девчонку увезли, – раз плюнуть.
– Кто сказал? – Монгол, упершись ладонями в стол, навис над вжавшимся в кресло Зубаревым.
– Так Валик и сказал сегодня утром.
– А ты почему молчал?
– Кто молчал? Ничего я не молчал. Я вот сразу все рассказал.
– Сразу?! После двух часов переливания из пустого в порожнее?! – Руки так и зачесались врезать товарищу по наглой морде.
– Надо ж было тебе выговориться, выплеснуть, так сказать, негатив, – Зубарев, почуявши неладное, втянул голову в плечи.
– Я сейчас выплесну негатив! Я сейчас так выплесну… – Монгол огляделся, схватил со стола телефонную трубку, швырнул ею в друга и прорычал: – Звони этому своему с обширными связями. И моли бога, чтобы он мне помог.
Надежды оказались напрасными. То есть Валик, наверное, был бы и рад услужить новому приятелю, если бы не находился в бесчувственном состоянии. В предвосхищении выговора с занесением в личное дело зубаревский дружок ушел в запой. Понять это было несложно по его нечленораздельной речи, то и дело переходящей в горестные завывания. По всему выходило, что до завтрашнего дня Франкенштейн им не помощник…
…Уснуть никак не удавалось. Даже подумать о том, что с ней приключилось, не получалось. Она могла только рассеянно наблюдать, как медленно-медленно опускается уровень жидкости во флаконе с лекарством. Похоже, с прогнозом Петровна ошиблась: капельница не закончится через полчаса. Дай бог, чтобы часу хватило. Почему так все муторно, неспешно? Рука уже затекла. А веки тяжелые, точно свинцом налитые: спать не хочется и лежать с открытыми глазами трудно.
Тихо скрипнула дверь. Ворвавшийся из коридора электрический свет на мгновение разогнал тени. Лия зажмурилась. Наверное, медсестра пришла проверить капельницу.
Оказалось – не медсестра. В нескольких метрах от ее койки стоял мужчина. Лия сразу поняла, что это именно мужчина: по высокой, сутулой фигуре, низко надвинутой на лоб хирургической шапочке, поблескивающим в темноте большим – совсем не женским – очкам. Вероятно, тот самый «залетный дежурный врач». Мужчина не шевелился. Лия даже не могла понять, смотрит он на нее или нет. Странный какой-то доктор – зашел и молчит. Хоть бы «здравствуйте» сказал. А, может, думает, что она спит, боится разбудить?
Лия уже собралась заговорить первой, когда доктор сделал шаг в ее сторону. Его движения были по-кошачьи плавными, крадущимися – точно, не хочет будить. Тогда зачем пришел? Если на осмотр, то логично все ж таки с пациенткой побеседовать. Проверить капельницу? Так это вообще не его забота, на то есть дежурные медсестры. Интересно…
Она наблюдала за доктором сквозь полуопущенные ресницы, полагаясь больше на слух, чем на зрение. Тихо,