Главным своим соперником Тер-Ованесян, разумеется, считал Ральфа Бостона – олимпийского чемпиона 1960 года и серебряного призера 1964 года, с которым уже восемь лет вел спор за звание лучшего в мире прыгуна в длину. Приходилось, конечно, опасаться и англичанина Линна Дэвиса, олимпийского чемпиона 1964 года, однако перед мексиканской Олимпиадой тот никак не мог похвастать хорошими стабильными результатами.
О Бимоне же никто толком ничего не знал. Даже Ральф Бостон, неопределенно пожал плечами, когда Тер-Ованесян спросил его о возможностях этого негритянского спортсмена.
Сам момент фантастического прыжка Игорь Тер-Ованесян тоже очень хорошо запомнил. Старт соревнований прыгунов в длину затягивался, и когда они начались, небо заволокло тучами – было ясно, что собирается дождь. Тер-Ованесян вспоминает, что ему очень хотелось прыгнуть до того, как начнется дождь, чтобы показать хороший результат.
Бимон же прыгал одним из первых, и в самый момент прыжка погода словно улыбнулась ему. Невидимая рука «притормозила» дождь, стих ветерок, и в это время американец начал свой разбег. Когда он взмыл в воздух и на мгновение «завис» в полете, стало ясно, что прыжок получился сверхдальним. «Парашют», как прыгуны в длину называют этот момент зависания в воздухе, получился у Бимона таким долгим, какого, по словам Тер-Ованесяна, ему видеть до той поры не приходилось.
Объяснить, как удался этот фантастический «прыжок в XXI век» никому прежде неизвестному атлету, попробовали сразу же после игр XIX Олимпиады. Тренеры, собравшиеся на конференцию, посвященную ее итогам, пришли к парадоксальному выводу, что Боб Бимон все… делал неправильно. Разбег у него никогда не был стабильным, он отталкивался то левой, то правой ногой. Случалось, он то не доходил до бруска, то заступал за него. В полете Бимон совершенно не умел управлять своим телом. В Мехико он сделал пять прыжков, и ни один не походил на другой…
В конце концов феномен прыжка приписали небывалому, фантастическому стечению обстоятельств – здесь и точное попадание Бимона на планку, и угол вылета, и вес атлета, и даже разреженный мексиканский воздух.
Как бы то ни было, 22-летний студент одного из американских университетов стал главным героем мексиканской Олимпиады. В том же 1968 году он был признан лучшим спортсменом мира. А к всеобщему вниманию и поклонению этот нескладный долговязый и худющий парень явно не привык. Да и вообще его жизнь до этого феноменального успеха складывалась не очень счастливо.
Бимон, родившийся в Нью-Йорке, – сын чернокожих уроженцев Ямайки. Отца он потерял, когда ему было три месяца, а через год умерла и мать. Бобом занималась бабушка. Он был, что называется, «трудным» ребенком: в 14 лет связался с подростковыми бандами и за ряд проступков был привлечен к суду.
Но судья, поверив бабушке, дал ему шанс исправиться, и Боба отдали в школу для трудновоспитуемых детей. Доверие нескладный подросток