Руссель опирается и на результаты повторной экспертизы, осуществленной 11 октября 1961 года Джеком Веллером и полковником Фрэнком Джури. Ими были использованы современные методы, позволившие добиться более точных результатов, чем во времена процесса. Веллер и Джури категоричны: пуля, убившая одного из кассиров в Саут-Брейнтри, без сомнения, выпущена из пистолета Сакко.
Те, кто боролся, защищая Сакко и Ванцетти, наверное, с горечью восприняли бы подобное утверждение. Руссель напоминает, что защита пыталась разделить дела Сакко и Ванцетти. Но от такого разделения категорически отказался сам Ванцетти – потому что был другом Сакко. А что же Сакко? Он мог бы спасти Ванцетти, признав себя единственным виновным. Однако он этого не сделал.
Смерть Ванцетти стала уроком для следующих поколений – он мертв не потому, что была доказана его вина, а потому, что его политические взгляды сделали его виновным в глазах судей. Подобные случаи возможны и впредь, пока существует в обществе нетерпимость к инакомыслящим. Чтобы люди осознали опасность этого явления, кому-то приходится расплачиваться своей жизнью.
Голова таинственного монгола
В Петербурге, в знаменитой Кунсткамере, основанной еще Петром, в аквариуме, наполненном формалином, хранится экспонат № 3394, который никогда не выставлялся и вряд ли когда-нибудь будет выставлен. В реестре он скромно обозначен как «Голова монгола». Это голова человека, происхождение и обстоятельства жизни которого темны, а таинственное влияние, оказанное им на соотечественников, огромно. Почти полвека будоражил он монгольскую степь, вселяя веру и ужас в кочевников. Даже имя его неизвестно в точности. Называли его Джа-лама или Дамбижанцан. Он объявил себя потомком легендарного ойратского князя XVIII века. Амурсаны, прославившегося в борьбе против маньчжурско-китайского засилья. Но главное – Джа-лама словом и делом убеждал всех, что является земным воплощением ужасного Махакалы, «Великого черного», одного из буддийских божеств. Этого грозного защитника «желтой веры» ламы-иконописцы всегда изображали с ножом или мечом на фоне очищающего огня, готовым впиться в сердце врага веры и выпить его еще неостывшую кровь. Махакала не просто побеждает зло, но испытывает блаженство при виде смертных мук носителя зла. Страшная участь ждала и того, кто смел усомниться в святости Джа-ламы. Во время жертвоприношений он вспарывал грудь врагам, вырывая сердца и освящая свежей кровью боевые знамена. Он своими руками выдавливал глаза, отрезал уши…
Голову Джа-ламы, убитого в самом конце 1922 или в начале 1923 года в результате тщательно готовившейся операции государственной внутренней охраны (нечто вроде ВЧК) Монголии, долго