– То есть тебе по утрам зубы чистить можно, а мне ванну принять нельзя. Сам бы посмотрел за Дашей! И Мишу с Асей разбудил бы в школу.
Мама попыталась сделать недовольное лицо, но ботокс упорно мешал ей выразить эмоции.
В дверь позвонили.
– Вы, если честно, уже достали. Девочка, мать вашу, – сказала дворничиха тетя Рита, укоризненно глядя на маму.
В ее волосах больше не было овсянки и ягод из варенья, зато она благоухала. Папа принюхался, дворник тетя Рита определенно пахла парфюмом Dior Homme Sport.
– Что, – спросил он, – Дашенька вылила мой одеколон в окно?
Ангелочек поднял ясные глазки и заулыбался.
– Растут у вас дети, как в поле трава, – произнесла тетя Рита, – не смотрите вы за ними, карьеристы хреновы.
Она ушла, за ней тянулся шлейф ароматов имбиря, кедра, ветивера и сандала.
Крокодил Кроки выглянул из-за угла дома, сжимая в лапе пистолет. На его пупырчатой зеленой шее болтался гранатомет. Не оборачиваясь, Кроки подтянул поближе ящик с гранатами, зацепив его лапой.
– Тщщщщщщ, – сказал крокодил принцессе, которая ползла рядом с ним по-пластунски, раскинув во все стороны розовый кринолин, – они где-то здесь.
– Натурально, – подтвердила принцесса, поправляя корону, повисшую на ухе, – сейчас бабахнут, и будет, как в прошлый раз. «Дудумс, шмяк, тыдыщ, и мы отступаем». А уже, между прочим, четыре утра.
Кроки снова высунул из-за угла зубастую морду и два раза выстрелил наугад. Никто не ответил.
– Прячутся, – прошипел Кроки, чутко прислушиваясь, – выманивают нас.
– Я боюсь! – сказала принцесса.
Талия у нее была чуть толще соломинки, зато грудь напоминала две спелые дыньки, затянутые в корсет. Волосы, натурально, были цвета пшеницы, а глаза, как легко догадаться, огромными и голубыми. Она лежала в липкой холодной каше, прижимаясь к земле, и умоляюще смотрела на Кроки снизу вверх.
Кроки сменил пистолет на гранатомет и пальнул за угол. Здание было последним строением в длинном ряду, и после него начиналось открытое пространство. Чистая площадка, ни деревьев, ни мусорных куч, ни автомобилей. Ничего, за чем можно было бы укрыться. И враги, много врагов, терпеливо ждущих, когда Кроки с принцессой выйдут из-за угла и побегут, надеясь пересечь опасный участок живыми. Но, как уже сказала принцесса, каждый раз это заканчивалось одинаково: «Дудумс, шмяк, тыдыщ, и мы отступаем».
– Неужели нет другого пути? – спросила принцесса. – Может, пройти внизу?
Кроки передернуло.
– Лучше здесь, – сказал он.
– Как знаешь, – сказала принцесса.
Она подползла к стене дома и села, опершись спиной о шершавые кирпичи. Кроки снова посмотрел на ее декольте и тонкую талию. В его приплюснутой зеленой голове появился хоровод мало приличных мыслей, пару раз он причмокнул, представляя, как корсет медленно сползает, обнажая дыньки, и как его длинный