– Я? Нет. Но…
– Что, но? Кому подарили тело? Тебе. Брезгуешь? Или, может быть, ты поклонник лукавого? Ну! Отвечай!
А на заявления о примате духа Дмитрий, ни на секунду не смущаясь, заявлял, что ничтожен тот дух, что неспособен держать свое тело в чистоте и порядке. Что такой дух отравлен кознями Преисподней и не велик, но порочен, убог и оскорбителен для Всевышнего. Ну и так далее.
Нагло, напористо, решительно. С простой и доходчивой логикой.
Император прекрасно знал, что христианство опиралось в своем развитии на ключевой, можно даже сказать фундаментальный, тезис – «Credo quia absurdum[18]», то есть «верую, ибо абсурдно». Но этот замечательный костыль был удобен и пригоден только для раннего Средневековья. Время шло. Мир развивался, уйдя вперед. Так что уже сейчас христианство остро нуждалось в новых форматах толкования, чтобы не войти в противоречие с научно-техническим прогрессом. И вот, дабы не противопоставить науку и религию, Император решил сделать «ход конем» и продолжить определенные шаги в рационализации христианского учения. Но, в отличие от тех же ариан[19], налегая не на ключевые догматы, а на контекст. Слона нужно было есть маленькими кусочками, плавно и методично подготавливая почву для серьезных реформ догматики.
Духовенство, впрочем, не сильно и жаждало перемен. Но Дмитрий у них особенно и не спрашивал, чего они ждут. Потому как знал – если здесь и сейчас не начать трансформировать христианство под изменяющуюся картину бытия – будет беда. Сначала всевозможные протестные течения, в том числе весьма радикального толка. А потом и вовсе начнут расти всевозможные воинствующие нигилисты и прочие чудеса природы. Умному и прекрасно образованному человеку религия, конечно, без надобности. Но много ли таких умных и развитых? Это все требует очень большой и тяжелой работы, на протяжении многих лет. Непрерывного самообразования и упражнений для мозга. Посему Император подозревал, что основной массив атеистов-нигилистов будет, как и в реальности, иметь типаж Шарикова из замечательного романа Булгакова «Собачье сердце».
Но мы отвлеклись.
Возрожденные Олимпийские игры не были самоцелью. Они стали логичным развитием той политики по суровому насаждению норм гигиены и санитарии, которую проводил Дмитрий. Тут и общественные туалеты в городах, и специальные службы, вывозящие отходы за пределы стен, и запрет на выливание помоев на улицы города, и так далее. Даже до повитух дотянулись руки Императора, которым под страхом нещадной порки было приказано дезинфицировать руки перед приемом родов по рецепту Игнаца Земмельвайса[20]. Да и вообще – многое стали делать, по крайней мере, в армии и городах. Воду кипятить, руки перед едой мыть и так далее.
Теперь же предстояло оформить полученный результат и, строго по законам диалектики, перевести количественные успехи в качественное достижение. То есть закрепить за гигиеной, санитарией