Когда толпа разделила их с Мерридолакосами, он нагнал династу и зашагал вровень. Сейчас на подобную дерзость никто бы не обратил внимания – в толпе все равны.
– В таком месиве легко потеряться, – архиспатий склонился едва ли не к самому ее уху.
Девчонка вздрогнула и споткнулась. Брэнану пришлось подхватить ее под локоть.
– Хочешь попытаться? – серые глаза так и впились в него.
Брэнан пожал плечами и оглядел запруженную площадь поверх голов.
– А что мне помешает?
– Это будет глупой и бесплодной попыткой.
Бестиарий ухмыльнулся:
– Так и приглашаешь попробовать.
– Я не могу тебе препятствовать, конечно, – она говорила с искренним безразличием. Брэнан остановился, позволяя толпе увлечь йаманаррку вперед, и отступил к наполненным тенью портикам. Но едва расстояние между ними увеличилось, как в левой руке заворочалась, скручивая жилы, ноющая боль. Время шло, и тело понемногу застывало, словно в параличе. Он посмотрел на предплечье и стиснул зубы – узор воспалялся, превращая тонкие синие линии в багровые рубцы.
Когда Брэнан, наконец, нагнал девчонку, едва различив среди сотен других укутанных в белое силуэтов, ему хотелось свернуть ей шею. Джахи оказался прав, а вот династа не стала посвящать его в то, что татуировка скрепила их дополнительными узами. Йаманаррка обернулась, безуспешно пытаясь скрыть усмешку:
– Мой архиспатий передумал?
– Ты солгала мне, маленькая дрянь, – прошипел он, не в силах удержать слова, в гневе слетевшие с языка. Но династа лишь улыбнулась.
– Скрыть правду – не значит, солгать. Связь прервется после финальной битвы, будь уверен. До тех пор, не все ли равно, связан ты или нет? В чаше не почувствуешь – там свои законы – адепты позаботятся. Но ты ведь не собирался бежать на самом деле?
Брэнан не ответил, опасаясь вновь наговорить лишнего и выставить себя куда большим дураком. Время для побега безвозвратно потеряно. А раз так, что такое для скованного – еще один моток цепи?
Жертвоприношения и возлияния длились до самого заката. Процессии, с восходом поднявшиеся на акрополь через врата Чистоты, переходили от храма к храму, чтобы почтить каждого из Драконовых слуг. Бледно-бирюзовый лик Аруны, Драконицы теплых течений, высеченный на главном метопе ее святилища сменили серебристые плавники Таргато, хранительницы всех рыбаков. Должно быть его мать, сегодня затемно