– Я… ничего не понимаю… – Я опустилась на стул.
– Валерия Михайловна, – прогудела Штоколова. – Я вам сейчас чайку организую. У меня есть торт собственной выпечки. Посидите, успокоитесь.
В Ирине Вячеславовне было что-то успокаивающе-материнское. К ее пышной груди хотелось припасть и выплакать все свои горести и обиды. У Штоколовой трое детей. Старший сын учился в МГУ, cредняя дочь – в одиннадцатом классе, младшая – в восьмом.
Муж преподавал историю в школе. И, как рассказывала Штоколова, спал в обнимку с Геродотом. Он был фанатом своего дела, и одна из комнат в пятикомнатной квартире Ирины Вячеславовны на Тверской была отдана под библиотеку: высокие стеллажи сверху донизу заставлены раритетными изданиями. Пару раз я была у Штоколовой дома. Роскошная квартира с высокими потолками и дубовым паркетом перешла ей в наследство от прадедушки – адвоката в дореволюционной России.
Ирина Вячеславовна была отличной кулинаркой. Особенно ей удавались кондитерские изделия. Я хорошо готовила, но такие торты, как у Ирины Вячеславовны, мне не под силу.
Не услышав ответа, Ирина Вячеславовна направилась к маленькому столику, где стоял электрический чайник, и включила его.
– Все будет хорошо. Не волнуйтесь. Все устаканится, как говорит мой Вадик.
Это был старший сын Штоколовой.
Выпив две чашки чая с вишневым тортом, я посмотрела на Ирину Вячеславовну.
– Как вы думаете: куда мог деться Данько?
Она пожала плечами.
– А кто его знает? Трудно сказать. Уехал куда-то внезапно. Вы, Валерия Михайловна, проверили бы, не пропало ли что еще. Нынче молодые люди такие прыткие и ненадежные. Вот моя Натуся встречалась с одним, пару раз он был у нас дома в мое отсутствие. А потом пропала золотая брошка – фамильная драгоценность. Всякое бывает.
Я чуть не рассмеялась. Стаса, с отличием закончившего Юридическую академию, Ирина Вячеславовна низвела до уровня простого воришки.
– Я бы так и сделала, – поджала губы Штоколова.
Я поднялась со стула.
– Пойду к себе, Ирина Вячеславовна. Спасибо за совет.
Темные глаза Штоколовой сочувственно смотрели на меня. Конечно, наши отношения со Стасом ни для кого не были секретом.
В приемной я спросила Жанну, внимательно просматривавшую папки:
– Ну как?
– Ничего.
Я зашла в кабинет. Слова Штоколовой все время вертелись в голове. Но что можно проверить? В моем кабинете только одна ценность: сейф с деньгами. Недавно я взяла в банке крупный кредит на развитие фирмы, я собиралась открыть филиалы в Питере и Нижнем Новгороде. Значительную часть кредита обналичила. Кэш, то есть наличность, могла понадобиться для установления связей на первых порах. Для открытия фирмы следует подмазать слишком многих людей, без живых денег здесь не обойтись. Да и плату за аренду охотнее берут наличными, как я уже неоднократно