Недостаточно слаженными оказались штаб бригады и штабы батальонов, хотя все возможности для этого были. Непонятным первоначально показалось мне равнодушие в этом вопросе капитана Иванова, ставшего в начале мая майором. Из двух совместных штабных тренировок была проведена лишь одна, в которой участвовал и я. Перед второй тренировкой майор Иванов сказал:
– Займитесь стрельбами, окажите помощь в подготовке и проведении ротных учений, а тренировку мы проведем с Лукиным.
В действительности он отложил тренировку, а затем и отменил. С его согласия были отменены также сборы связистов и разведчиков.
Все это отрицательно сказалось на управлении бригадой. В ходе командно-штабного учения бригады, проводившегося начальником автобронетанкового центра 21-22-го мая, управление по радио было неустойчивым, часто срывалось. Командир бригады нервничал и почему-то больше критиковал меня, а не моего начальника. Но я не обижался, так как уже знал, что Николай Тихонович по характеру медлителен, не озабоченный и легко поддается на уговоры. Поэтому мне нужно было организовать свою работу так, чтобы больше принять участия в подготовке штабов и связистов.
Надо сказать, что опытный и энергичный политработник Тушнайдер не сумел надлежащим образом направить политработу на решение задач учебы. В результате этого жажда личного состава поскорее встретиться с врагом не перевоплотилась в стремление лучше освоить вооружение и технику. В этом меня убедило собрание личного состава 352-го танкового батальона перед батальонным учением. Все выступавшие больше говорили о желании быть на фронте, чем о предстоящем учении. Например, один из опытных мехводителей-фронтовиков сказал:
– Учение-то мы проведем, а у меня… есть только одна дума, одна мечта: поскорее в бой, бить фашистскую нечисть.
В начале своего выступления я спросил его:
– Вы уже изучили английский танк, хорошо его водите и быстро устраняете неисправности?
– Нет, конечно, только начал.
– У вас боевой опыт и то надо много учиться, а большинству – тем более. Все мы лишь в начале боевой подготовки. В ходе ротных учений и стрельб вы сами убедились, что обученность пока слабая. Вступать в бой с такой выучкой против гитлеровцев, имеющих трехлетний опыт войны, значит обрекать себя на поражение.
Выслушав мой доклад об этих настроениях, военком бригады сказал:
– Да, это так. Повернуть сознание людей к боевой подготовке нам в должной мере пока не удалось.
«Не запоздалый ли вывод?» – подумалось мне.
24—25 мая проверяла готовность бригады комиссия Главного автобронетанкового