Учёные пробовали выворачивать эти маленькие существа наизнанку, но они продолжали жить и функционировать, как ни в чем не бывало. Их разрезали на ещё более мелкие части, и каждый кусочек жил, как отдельное существо, спокойно совершая все свои функции. Они всегда и везде остаются неизменными. Они размножаются, достигая определённого размера и делясь надвое, и так далее. Скорость их размножения поистине замечательна.
Геккель говорит о монере:
«Монеры – простейший вид организмов. Всё тело их состоит из одной мягкой бесструктурной плазмы. Как бы старательно мы ни рассматривали их при помощи самых чувствительных реактивов и самых сильных оптических приборов, мы всё-таки находим, что все их части совершенно однородны. Поэтому монеры могут считаться „организмом без всяких органов“ в самом прямом смысле. В строго философском смысле монеру даже нельзя назвать организмом, так как она не имеет органов и не состоит из различных частей. Организмом она может быть названа лишь постольку, поскольку она способна выполнять органические задачи жизни, питания, воспроизведения, ощущения и движения».
Ферворн приводит интересный пример жизни и разума у корненожек, низшей формы живых организмов. Он рассказывает, что difflugia ampula – существо, заполняющее крошечную раковину, состоящую из мельчайших частиц песка, имеет длинный отросток, наподобие щупальца или усика. Этим усиком оно выбирает со дна моря те частицы песка, из которых строит раковину или внешнюю оболочку для своего потомства, появляющегося путём деления материнского тела. Корненожка захватывает песчаные частицы щупальцем и обволакивает собственным телом. Ферворн удалял песок со дна банки и заменял его мелкими частицами сильно окрашенного стекла. Вскоре после этого он заметил скопление этих частиц стекла в теле животного, а ещё немного позже он увидел отделившееся от корненожки крошечное пятнышко протоплазмы. В то же время он заметил, что куски стекла, собранные матерью, выделились наружу, расположились вокруг тела новорождённого и склеились веществом, выпущенным телом матери, образовав раковину над новой корненожкой.
Этот процесс доказывает присутствие у животного какой-то мысли, достаточной, чтобы заставить его заготовлять раковину для потомства ещё до появления последнего на свет, вернее – собирать для этой раковины материал и потом употреблять его в дело, выбирать подходящий материал, придавать ему нужную форму и склеивать его.
Исследователь говорит, что животное