Он произносил славянские слова голосом гортанным и гулким, пронизывающим до дрожи. Говорил он на германский лад, резко, проглатывая шипящие звуки.
– Решма, ты что, в пасть заглядывал! – глядя не него испуганно, сказал длиннобородый и голоногий человек в козьей накидке поверх льняной рубахи, – видел, Ждых?
– Зверь есть зверь, – пробормотал из-за его спины вятич Ждых.
Он ещё несколько раз всадил в зверя кинжал с хрустом и поднял забрызганное кровью лицо:
– Палек, а глаза были у волка человеческие, словно он оборотень из тех, кого бросают в лесу в голодный год, а волки их не съедают, а выкармливают.
– Не знаю, – ответил Палек, придерживая раненую руку, обёрнутую тряпкой.
Ждых и Палек склонились над волком, обсуждая пригодность шкуры для одежды, зубов для ожерелья, а мяса для еды.
Решма обошёл костёр и остановился у кучи хвороста, где лежал связанный человек с кляпом во рту, трусливо моргающий маленькими глазами.
– Не спится? – спросил Решма, пнул тело ногой, брезгливо вытащил кляп, – говорить будешь?
– Отпусти, всё скажу, – отозвалось тело на фризском наречии, – если хочешь, я даже приму христианство, только не убивай.
– Я не христианский миссионер. Хочешь рыбной похлёбки? – Решма прешёл на фризский, – только говори правду. Отпущу, клянусь всеми твоими богами. Эй, тащите его к огню, и развяжите руки.
Вятичи приволокли тело к костру, развязали, ругая свои же узлы. Они усадили фриза рядом с трупом волка, всучили в трясущиеся пальцы деревянную лохань с похлёбкой.
Решма сел рядом, скрестив ноги. Их окружал молодой ельник, туман, дым. Над лесом висело зарево близких чужих костров и чёрное небо без звёзд. Земля была холодной, а от близкой реки тянуло сырость.
Решма вынул из складок своего плаща квадратную монету с отверстием посредине:
– Это золотая монета китайского царства. Откуда ты её взял в Старополоцке? Ты не купец, не воин, не священник. На Двине, в лучшем случае могут ходить византийские безаны императора Ираклия, или арабские монеты праведного халифа Абу Бакара. Откуда китайская монета? Из-за действий арабов, купцы-китайцы доходят сейчас только до Тигра, Амударьи или Ганга. Это Шёлковый путь. По нему нескончаемым потоком везут товары с Востока на Запад. Впрочем, вряд-ли ты понимаешь, о чём я говорю.
– Я совсем ничего не понимаю, эти слова для меня диковенные.
– Откуда взял монету с дыркой? – Ждых с силой ударил пленника кулаком в скулу.
Зубы фриза клацнули, лоханка вылетела из его рук, расплёскивая похлёбку.
– Теперь понятно? – Ждых замахнулся ещё раз.
– Я украл монету у богатого работарговца на ярмарке на Западной пристани, ещё до разлива Двины. Он был авар, с ним было трое телохранителей и десяток