Что же говорят современники Есенина о его отношениях с властью?
Из воспоминаний А. Ветлугина: «Отрок Сережа» был представлен ко Двору. «Голова, запрокинутая в безбрежность, глаза не в небо и не в землю, а так, поверх присутствовавших, в «никуда», голос то певучий, опьяняющий и крадущийся, как песнь Ракель Меллер, то визжащий, испуганный, тревожащий – как священный бред хлыста…
Они слушали его, как Шаляпина, затаив дыхание, боясь пропустить слово…
И он читал стихи, которые для Двора были откровением земли…
Которые даже для литературного обозревателя Самаркандского листка были сложнейшим техническим построением, результатом не калмыцкого “накатило”, а внимательного изучения методов, провозглашенных Андреем Белым…
Если верить Есенину – вот что произошло, когда он окончил чтение в этот первый весенний вечер.
– Неужели Россия такая грустная? – сказала государыня…
– О-о-о, мать моя, – ответил Есенин, – Россия в десять раз грустнее, чем все стихи мои…
Есенин был приглашен повторить чтение. Еще и еще раз.
Десятки «экспертов» дворцовых были приглашены послушать его и высказать мнение.
И пришел день, когда Есенин встретился с Распутиным.
“Отрок” со “Старцем”».
Поэтесса А. Ахматова: «Он принес сборник, который готовил издать. На этом сборнике он написал посвящение Александре Федоровне (Царице)».
Г. Иванов: «Книга Есенина “Голубень” вышла уже после Февральской революции. Посвящение государыне Есенин успел снять. Некоторые букинисты в Петербурге и Москве сумели, однако, раздобыть несколько корректурных