Варя открыла заднюю дверцу, но Никита сразу заупрямился.
– Мам, я впереди, можно?
– Можно, можно, – послышался голос водителя, и Никита тут же с довольным видом уселся на предоставленное ему место.
– Не боитесь, что оштрафуют? Детям ведь нельзя впереди…
Вопрос ее так и остался без ответа. В разговор тут же вступил Никита:
– Я уже взрослый!
Машина тронулась с места. В зеркале промелькнула улыбка водителя, но заметила эту улыбку только Варя. Лицо его почти сразу стало серьезным:
– Конечно, взрослый. Тебе сколько? Десять есть уже?
– В следующем году будет. А вообще мне девять.
– Понятно. Значит, нравится впереди ездить?
– Нравится. Меня папа всегда впереди сажал, даже когда я совсем маленький был. А у вас крутой сполер! Заводской, или сами поставили? – деловито одобрил Никита.
– Я вижу, ты в машинах разбираешься, – снова попытавшись скрыть улыбку, ответил водитель.
– Да, папа научил…
Варя молча слушала завязавшийся разговор, размякшая от внезапно навалившегося тепла, отдавшись в плен накопившейся за долгое время дороги усталости. Из глубины души медленно и неотвратимо, как столб смерча, поднимался уже привычный страх. Страх за будущее сына, который, может быть, так никогда и не сможет смириться с тем, что взрослые, не спросив его совета, все решили по-своему. Если бы знать, что они с Паршиным поступили правильно… Если бы только знать! «Он привыкнет. Привыкнет, поймет, простит», – утешала себя Варя. А сын тем временем, словно позабыв о присутствии матери, продолжал увлеченно обсуждать достоинства и недостатки современных отечественных автомобилей, и снова она подумала о том, что наверняка не сможет, как бы ни старалась, заменить сыну отца…
«Боже, как плохо! Как все плохо, как ужасно!» – почти простонала она мысленно и зажмурила глаза, физически ощутив приступ боли, всколыхнувшей душу. За окном мелькали полузабытые здания, неоновые огни вывесок магазинов и салонов красоты. Варя с трудом узнавала родной город. Всего два года здесь не была, но за эти два года все так переменилось!
– Кажется, мы приехали, – с сомнением в голосе произнесла она.
– Кажется, или приехали? – с улыбкой уточнил мужчина. При разговоре с Варей он почему-то не постарался ее скрыть.
Варя не обиделась. Она уже привыкла к тому, что окружающие редко воспринимают ее серьезно. За десять лет совместной жизни Паршин успел ее к этому приучить… «Варька-варежка…» – эхом отозвался в памяти его голос, и снова все та же мысль: может, напрасно?
– Мама у бабушки уже два года в гостях не была. Поэтому забыла, – вступился Никита. – А я вообще…
Варя наконец окончательно опознала местность – в поле зрения попались старые сломанные качели, на которых она сама двадцать лет назад летела к небесам… Как легок был этот полет!
– Приехали. Вот здесь, за поворотом, наш дом. Остановите, пожалуйста…
– За поворотом и остановлю, – снова улыбнулся водитель, включил поворотник