:И сейчас любят… те, кто её милостью тяжёлую работу на других свалил.:
:Отольётся нам ещё это! Ох, как отольётся! Запасов, считай, никаких. Я Учителю сказала, а он – ничего, мол, ничего, твоё дело – Великого Духа почитать и слушать, а уж он позаботится, чтобы Его верные слуги ни в чём недостатка не знали! Ох, ох, что-то не верится… Всеотец, Он, конечно, милостив, но что-то не припомню я еды, с неба падающей. Ну всё, управилась я. Теперь, если ничего не случится, завтра встанешь как новенький.:
:Слушай… а ты не боишься при этих такое говорить?: – спохватился вдруг Дим. Файлинь и бровью не повела:
:При этих? Нет. Им моего Неслышимого Слова вовек не переломить.:
И ушла. А Дим остался лежать, слушая собственное тело, радуясь мало-помалу отступающей слабости, и пока даже не думал, что станет делать завтра, в день, когда Фатима посулилась отправить его прямиком к Всеотцу.
Лысый Лес. Вот он, вечное пугало, всегдашний страх клана. Бу глядел на него равнодушно-пристально: верно, чему ему там удивляться. Джейана же, никогда не забредавшая дальше Пожарного Болота, невольно ожидала узреть нечто совершенно кошмарное, едва лишь ступив на край ведунских владений. Однако всё оказалось не так. Лес как лес. Такого уж особенного ничего и нету. Даже обидно.
Она уже собиралась двинуться дальше, когда Бу внезапно схватил её за предплечье – крепко, до боли.
И внезапно заговорил.
Неимоверно знакомым голосом.
Голосом, который, по мысли Джейаны, мог звучать сейчас только в чертогах Великого Духа.
«Не может быть! Это… это всё ведунские уловки!» – в отчаянии завопил рассудок.
– Тебе нельзя туда идти, – пристально глядя в глаза Ворожее, сказал человекозверь голосом мёртвого Буяна.
– Тебе нельзя. Я думал… я надеялся… – он произносил слова чисто, без всякого труда и совсем не походил на разомкнувшего уста впервые за много месяцев. – Думал, ты повернёшь. Если ты попадёшь на Змеиный Холм, с тобой сделают то же, что и со мной!
Великие Силы! О, Всеотец-Создатель, Великий Дух, защити и оборони! Буян! Буян во плоти и совсем даже не мёртвый!.. Так вот, значит, что с тобой случилось!.. Ставич и Стойко погибли, а тебя, несчастного, конечно же, скрутили и чарами превратили в это жуткое чудище! Понятно, почему ты готов драться и умирать за ламию… Наверное, она была единственной, с кем ты мог поговорить. Однако почему же молчал, почему не открылся нам с Твердиславом раньше?!
На миг, на краткий миг Джейана смогла заглянуть в сердце человекозверя, и… о, нет, нет, ей не открылись все глубины его памяти, просто она вдруг уверовала, что это – не ведунская подделка, а Буян, самый настоящий Буян, только изуродованный, изувеченный безумным колдовством.
И – не выдержала. Глаза защипало; Джейана вдруг всхлипнула и бросилась на шею Буяну, царапая щёки об острые края чешуйчатых грудных пластин. Громадная лапа, вооружённая смертоносными когтями, осторожно легла девушке на талию, несмело и бережно