«Небось кто-нибудь из подписавших и заказал этого олигарха, – со злорадством подумал Глеб. – Ох, как же башка трещит. Похмелиться, что ли? Сто грамм под соляночку? Или под яишенку с помидорами и салом? А может, поехать в «Кавай», взять запеченных в раковинах мидий с чесночным соусом и черепаховый суп? М-м-м, как пойдет под него холодненькая, из графинчика… И сразу станет хо-ро-шо! Голова прояснится, руки-ноги дрожать перестанут. Нет, нельзя. Надо работать. А посему кофе, цитрамон – и к станку».
Помрачневший Глеб поплелся на кухню варить кофе, тиская в руках футляр с камнем. Пока джезва стояла на огне, он разглядывал кристалл.
«Определенно, это изумруд. Большой и очень дорогой изумруд необычайной огранки. Камень приметный. Надо будет потом поискать, может, он где и засветился в Сети. А пока спрячу-ка я его подальше от греха».
Глеб взгромоздился на табурет, отодвинул решетку вентиляции и сунул футляр с камнем в темную дыру, из которой едва ощутимо сквозило.
«А ведь лучше держать его вне дома», – прошелестел в голове еле различимый шепоток.
Глеб дернулся, едва не навернувшись с табуретки. У него появилось ощущение, что это была не его мысль, а некие слова, пришедшие извне.
– Пить надо меньше! – громко произнес Глеб и выругался – пока он прятал камень, кофе закипел и убежал…
Скамейки и дорожки Таганского парка обычно заполняются народом не ранее восьми. До этого в его пределах находятся только редкие любители ночных прогулок и разные темные личности.
Поэтому бомж, задолго до рассвета собиравший урожай пустых бутылок неподалеку от детской площадки, был сильно удивлен, когда из тьмы появились двое крепких парней, по повадкам похожих на ментов. Он даже попятился, надеясь, что его не заметят, но надеждам не суждено было оправдаться.
Парни решительно направились к бомжу, но затем повели себя так, как никогда не поведут настоящие менты.
– Мужик, выпить хочешь? – спросил один из них.
– Кто же не хочет? – вопросом ответил бомж, все еще подозревая какую-то каверзу.
В руках второго парня блеснула «поллитра», клацнула снимаемая с горлышка пробка, и бродяга мгновенно забыл обо всем, уловив знакомый, почти родной запах «беленькой».
– О, класс… – прошептал он, сделал два глотка, после чего обмяк и свалился на землю.
– Порядок, – сказал второй, успевший выхватить бутылку из руки бомжа. – До утра проваляется.
– Утащим в кусты – пусть дрыхнет, – добавил первый.
Они отволокли тело в сторону от игровой площадки, а затем, мягко шагая, растворились среди