– Да, па! Песня – это моя жизнь.
– Ты пихаешь овощи в соковыжималку, вот что такое твоя жизнь. А мог бы стать чемпионом по теннису. Ты все испортил.
В итоге Сикоморус обычно начинал плакать. Чтобы успокоиться, он вытаскивал из-под стойки скоросшиватель, который каждый день приносил из дому в супермаркет и в котором хранил аккуратно подобранные статьи об Александре Невилл и обо всем, что с ней связано и что он счел заслуживающим интереса. Александра была образцом для Сикоморуса, его кумиром. В музыке он полагался только на нее. В его глазах она сама, ее карьера, ее песни, ее манера исполнять их по-новому на разных концертах – все было чистым совершенством. Он ездил за ней в каждое турне, привозил сувенирные футболки для подростков и регулярно их носил. “Если я буду знать про нее все, тогда, наверно, смогу добиться успеха, как она”, – говорил он. Сведения о ней он черпал главным образом из таблоидов: в свободное время жадно их читал и тщательно вырезал статьи.
Сикоморус искал утешения на страницах скоросшивателя, воображая, как однажды тоже станет звездой, а расстроенная мать подбадривала его:
– Посмотри, посмотри свою папку, дорогой, тебе полегчает.
Сикоморус любовался файлами-вкладышами, поглаживая их пальцами.
– Ма, однажды я стану как она… – говорил он.
– Она блондинка и белая, – раздражался отец. – Ты хочешь быть белой девицей?
– Нет, па, я хочу быть знаменитым.
– Вот в том-то и проблема, ты не певцом хочешь быть, а знаменитым.
В этом отец Сикоморуса был прав. Когда-то звездами в Америке были космонавты и ученые. А теперь наши звезды ничего не делают и целыми днями фотографируют – то себя, то свою еду. Пока отец распинался, у стойки выстраивалась нетерпеливая очередь желающих получить оздоровительный сок. В конце концов мать за рукав оттаскивала мужа.
– Да помолчи ты, Джордж, – сердито ворчала она. – Его скоро уволят из-за твоих попреков. Хочешь, чтобы сын из-за тебя вылетел с работы?
Отец отчаянно цеплялся за стойку и тихо взывал к сыну с последней мольбой, словно не замечая ничего вокруг:
– Обещай мне только одно. Что бы ни случилось, прошу, только не становись гомиком.
– Обещаю, папа.
И родители удалялись побродить среди стеллажей.
Дело происходило в самый разгар турне Александры Невилл. Она выступала, в частности, на “Американ-Эйрлайнс-арене” в Майами; об этом знал весь супермаркет, ибо Сикоморус, умудрившись раздобыть билет, повесил в комнате отдыха календарь и зачеркивал оставшиеся до ее выступления дни, а день концерта переименовал в Alexandra Day.
За несколько дней до концерта мы с дядей Солом сидели на террасе его дома в Коконат-Гроув, наслаждаясь вечерней прохладой, и он вдруг спросил:
– Маркус, ты, случайно, не мог бы свести Сикоморуса с Александрой?
– Это невозможно.
– Вы