Мириам. Олег Сергеев

произнес, подходя к группе молодых археологов:

      – Ребята, познакомьтесь с Василием Николаевичем Строевым. Он прислан из Петербурга в помощь нашему Михаилу Алексеевичу и теперь будет работать вместе с нами. Прошу любить и жаловать.

      На меня одновременно устремились семь пар любопытных глаз. Уже хорошо знакомый мне Арсеньев поднялся и с улыбкой принялся представлять остальных шестерых.

      – Это Володя Крестовский, мой бывший однокурсник и друг.

      С земли поднялся сидевший рядом с Арсеньевым молодой человек – вероятно, виновник утреннего завала и протянул мне испачканную в песке руку, бросив Павлу:

      – Что, друг тоже бывший?

      – Володь, ну я прошу тебя, не придирайся к словам, я просто неудачно выразился.

      Крестовский оказался очень симпатичным брюнетом невысокого роста с выразительными зелеными глазами и мелкими ровными белоснежными зубами, которые он с удовольствием всем демонстрировал, непрерывно улыбаясь, когда на него обращали внимание.

      – Василий Николаевич, ему можно доверять, как самому себе, уж Вы мне поверьте. Второго такого на всем белом свете нет, – и Крестовский снова смущенно заулыбался: столь щедрая похвала, несомненно, была ему приятна.

      – А это Виктор Степанович Кротов, наш полевой врач и самый что ни на есть необходимый человек. Суровый и беспощадный, как норд-ост. От него не спрячется ни одна царапина! – и ребята громко зааплодировали подошедшему ко мне полному мужчине лет сорока. Он протянул мне свою пухлую руку и тут же заметил:

      – У Вас с печенью все в порядке? Глазные белки совсем желтые, – он тут же ткнул мне в лицо карманное зеркальце.

      – Виктор Степанович! Ну, я Вас умоляю, угомонитесь! – со смехом возопил Арсеньев. – У Вас будет еще время проверить здоровье нашего друга.

      – Ну, а это наша грубая мужская сила – Рома Валлиев, – продолжил Паша. – За такого, как он, я просто душу дьяволу продам! Да Вы только посмотрите!