…Люди стояли, выстроившись в один неровный ряд. Старики, дети. Каждый из них держал в дрожащих руках по краюхе серого, с бурыми пятнами хлеба.
– Ешь, детка, ешь, а то нас всех убьют…
Ребенок зашелся в плаче, отталкивая материнскую руку. Один из боевиков подошел поближе и лениво повел дулом.
– Сейчас, сейчас, – заторопилась мать, заталкивая в рот рыдающего малыша хлебные крошки…
Часом раньше боевики вырвали младенца из рук другой матери, убили его на глазах у всего села, бросили в чан и выпекли хлеб…
…Суранов сидел за столом один. Он сидел неподвижно, закрыв глаза. Время бежит стремительней, чем водопад с горы, сроки поджимают… На его плечи легла невероятная по сложности задача – сформировать батальон из северных осетин, которые могли бы выполнять миротворческую задачу в Южной Осетии. Каким будет проект соглашения об урегулировании конфликта, толком еще было не ясно. Но мысль о создании миротворческого корпуса, сформированного посредником – Россией и противоборствующими сторонами – уже вызрела. Не было никакого опыта, делалось с чистого листа. Во главе миротворческого российского батальона решено было поставить генерал-майора Александра Филаретова, грузинского – Пантелеймона Бригвадзе, осетинского – его, Станислава Суранова.
«Попробуй заглянуть в душу пятистам человекам! Все готовы поклясться на чем угодно, что будут вести себя достойно. Иные даже плакали, на коленях стояли, только возьми. И в то же время в батальон пытаются проникнуть, чтобы завладеть оружием и отомстить. Возмущение справедливое. Он и сам его разделяет. Грузины начали проводить ассимиляцию, запретили осетинский язык в школах, ликвидировали администрацию. Но делали ведь это не все грузины поголовно, а гамсахурдисты Это они поссорили народы, спровоцировали убийства, погромы. Как убедить новоявленных миротворцев, что мы идем не убивать, уподобляясь боевикам, расстреливавшим Цхинвали, а идем с нелегкой миссией прекратить огонь? Как убедить?»
Двадцать девятого июня девяносто второго года в Южную Осетию вошел батальон североосетинских миротворцев. Их встречали, как воинов-освободителей в Великую Отечественную, в мае сорок пятого. Под ноги летели цветы… Батальон миротворцев в полтысячи штыков вел безмолвный комбат. Он шел, глядя себе под ноги…
– Почему он все время молчит? – спросил кто-то, когда осетинский батальон разместили рядом с российским. – Это все горцы такие неразговорчивые?
– Он потерял голос за те две недели, пока формировал батальон, – ответил пришедший вместе с осетинскими миротворцами Юра Инюшин, – а потом вел пешим ходом из Владикавказа через Рокский перевал. История народов Осетии когда-нибудь воздаст ему должное…
– Не знаю, как история, а я ему уже и сейчас готов воздать, – подхватил Кубарев. – Молодец, генерал! Батальон укомплектовал не только людьми, но и техникой. А грузинские миротворцы прикатили к месту