Проклятие Гиблого хутора. Лана Синявская

остальных четырех снимках тоже был лес, но деревья выглядели по-другому, хотя и не менее фантастически. Похоже, Даша снимала после дождя. Об этом говорили мокрая трава и влажная кора деревьев. Точнее, то, что от нее осталось. Какая неведомая сила могла сотворить подобное? Можно подумать, что деревья подверглись нападению гигантских огненных гусениц. Неведомые твари дочиста обглодали беззащитные деревья, прогрызли в стволах круглые сквозные дырки и причудливые спирали. На фоне умытого дождем чистого неба уродливо торчали обугленные скорченные ветви, похожие на зловещие письмена, предупреждающие об опасности.

      – Что за черт? – прошептала я. В отличие от меня Петрович не выглядел удивленным, однако особой радости его лицо не выражало. Он хмурился и впервые на моей памяти не выглядел невозмутимым.

      – По-моему, вы что-то знаете, – осторожно предположила я, вопросительно глядя на соседа. Он не ответил, и я потеряла терпение. – Ну что вы молчите? Я же вижу, что вы узнали это место, хотя могу поклясться, что подобного не существует.

      – Еще как существует, – с сожалением ответил Петрович, глубоко затягиваясь папиросой. – Это Остров.

      Столбик пепла стремительно увеличился, вспыхнул, надломился, шлепнулся на ближайший снимок и немедленно прожег в нем круглую дыру. Петрович едва заметно вздрогнул, а я спросила:

      – Вы были там?

      – Был. Давно. Но это неважно. Плохо, что там побывала и твоя подруга.

      – Вы так думаете из-за этих снимков?

      Он кивнул и пояснил, указывая потухшим окурком «беломорины»:

      – Это – «склон бешеных молний», а тут – «роща пьяных берез».

      – Какие странные названия. Никогда не слышала. Это далеко?

      – Очень далеко, почти в середине острова. И очень опасно.

      – Что опасного может быть в лесу, даже таком странном? Ни людей, ни хищников в окрестностях не водится.

      – На острове водится сила, которая опаснее хищников, – отрезал Петрович. – Боюсь, что твоя подруга ее разбудила.

      – Откуда вы знаете? – возмутилась я. – И что это за сила такая? Просто фантастика какая-то, ненаучная.

      Петрович не обиделся. Похоже, он меня вообще не слышал, напряженно размышляя о чем-то своем. Не дождавшись ответа, я принялась решительно сгребать фотографии в кучу, но Петрович перехватил мою руку и примирительно похлопал по ней широкой ладонью:

      – Погоди, – сказал он мягко. – Твоя подруга зря ходила на остров, но в том, что случилось, не ее вина. Тут постарался кто-то другой. – Он задумчиво поскреб подбородок и пробормотал, ни к кому не обращаясь: – Теперь мне все ясно. Но кто осмелился?

      – Я выясню, – выпалила я с угрозой.

      Петрович отшатнулся:

      – И думать забудь! – отрезал он, прикуривая новую папиросу от предыдущей. Выброшенный окурок прочертил в сумерках огненную дугу. – Не ищи беды, – предупредил сосед.

      – Не буду, – пообещала я и добавила: – но у меня предчувствие, что беда найдет меня